«Моби Дик» Германа Мелвилла: несвоевременный шедевр. Моби дик, или белый кит Моби дик существовал ли на самом деле

ВВЕДЕНИЕ

История создания романа о Белом ките

Центральные образы романа

Философский пласт романа

Киты в романе

Символическое значение образа Моби Дика

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ЛИТЕРАТУРА

ВВЕДЕНИЕ

Недолгая история американской литературы полна трагедий. Примеров тому множество. В нищете и небрежении умер забытый соотечественниками «спаситель Америки» Томас Пейн. Сорока лет от роду ушел из жизни под улюлюканье литературных ханжей Эдгар По. В таком же возрасте умер сломленный жизнью Джек Лондон. Спился Скотт Фитцджеральд. Застрелился Хемингуэй. Несть им числа, затравленным, замученным, доведенным до отчаяния, до белой горячки, до самоубийства.

Одна из самых жестоких писательских трагедий трагедия непризнания и забвения. Такова была участь и крупнейшего американского романиста XIX века Германа Мелвилла. Современники не поняли и не оценили лучших его произведений. Даже смерть его не привлекла внимания. Единственная газета, известившая своих читателей о смерти Мелвилла, переврала его фамилию. В памяти века, если таковая существует, он остался как безвестный моряк, побывавший в плену у каннибалов и написавший об этом занимательную повестушку.

Однако история литературы состоит не из одних только трагедий. Если человеческая и писательская участь Мелвилла была горькой и печальной, то судьба его романов и повестей оказалась неожиданно счастливой. В двадцатые годы нашего столетия американские историки литературы, критики, а за ними и читатели «открыли» Мелвилла заново. Были переизданы произведения, печатавшиеся при жизни писателя. Увидели свет рассказы и стихи, отвергнутые в свое время издателями. Вышли первые собрания сочинений. По книгам Мелвилла были поставлены кинофильмы. Его образами стали вдохновляться живописцы и графики. Появились первые статьи и монографии о забытом авторе. Мелвилл признан классиком литературы, а его роман «Моби Дик, или Белый Кит» - величайшим американским романом XIX века.

В современном отношении американской критики к Мелвиллу имеется оттенок «бума», с помощью которого она словно пытается возместить полувековое пренебрежение к творчеству выдающегося прозаика. Но это не меняет дела. Мелвилл действительно крупный писатель, а «Моби Дик» замечательное явление в истории американской литературы прошлого столетия.

1. История создания романа о Белом ките

Мелвилл впервые взялся за перо в 1845 году. Ему было двадцать шесть лет. К тридцати годам он уже стал автором шести больших книг. В его предшествующей жизни ничто, казалось, не предвещало этого взрыва творческой активности. Не было «юношеских опытов», литературных мечтаний или хотя бы читательского увлечения литературой. Может быть, оттого, что юность его была трудной и душевная энергии истощалась постоянными заботами о хлебе насущном.

Его первая книга «Тайпи», основанная на «каннибальском эпизоде», имела шумный успех. Благосклонно была принята и вторая («Ому»). Мелвилл сделался известен в литературных кругах. Журналы заказывали ему статьи. Американские издатели, отклонившие первые книги писателя («Тайпи» и «Ому» были изданы первоначально в Англии), просили у него новые произведения. Мелвилл работал не покладая рук. Одна за другой выходили его книги: «Марди» (1849), «Редберн» (1849), «Белый бушлат» (1850), «Моби Дик, или Белый Кит» (1851), «Пьер» (1852), «Израиль Поттер» (1855), «Шарлатан» (1857), повести, рассказы.

Однако творческий путь Мелвилла не был восхождением по лестнице успеха. Скорее, он напоминал бесконечный спуск. Энтузиазм критиков по поводу «Тайпи» и «Ому» сменился разочарованием, когда вышел в свет роман «Марди». «Редберн» и «Белый бушлат» вызвали более теплый прием, но не восторженный. «Моби Дика» не поняли и не приняли. «Странная книга!» - таков был единодушный приговор рецевзентов. Разобраться в «странностях» они не сумели и не пожелали. Единственный человек, который, кажется, понял и оценил этот роман, был Натаниель Готорн. Но одинокий голос его не был услышан и подхвачен.

В пятидесятые годы интерес к творчеству Мелвилла продолжал падать. К началу гражданской войны писатель был окончательно забыт.

Обремененный семьей и долгами, Мелвилл не мог более существовать на литературный заработок. Он бросил писать и поступил в нью-йоркскую таможню чиновником по досмотру грузов. За последние тридцать лет своей жизни он написал всего одну новеллу, три поэмы и несколько десятков стихотворений, не увидевших света при жизни автора.

Мелвилл начал писать роман «Моби Дик» в феврале 1850 года в Нью-Йорке. Затем он переезжает на ферму осенью 1850 года, но всё это время работает над романом. В августе 1850 года роман был готов более чем наполовину. В конце июля 1851 года Мелвилл счёл рукопись законченной. Он завершил роман по необходимости (время, силы, деньги, терпение).

Первоначально это был приключенческий роман о китобоях, который Мелвилл завершил осенью 1850 года. Но потом Мелвилл поменял концепцию романа и переработал его. Но часть романа осталась не переделанной, отсюда - ряд несообразностей в повествовании: одни персонажи, играющие важную роль в начальных главах, затем исчезают (Балкингтон) или утрачивают свой первоначальный характер (Измаил), другие, напротив, разрастаются и занимают центральное место в повествовании (Ахав). Хоуард Леон пишет, что Мелвилл уже в процессе работы обнаружил, что материал книги требует иных композиционных принципов. «Новый Ахав перерос первоначально задуманный конфликт (Ахав - Старбек) и потребовал более достойного противника. Этим противником Мелвилл должен был сделать кита, который первоначально фигурировал как своего рода реквизит, предмет полемики между Ахавом и Старбеком. Измаил уступил место «всезнающему» автору. Поменялся язык и стиль». Но Хоуард считает, что изменения шли не постепенно. Он видит резкий водораздел между XXXI и XXXII главами романа. После XXXI главы устанавливается новый драматический конфликт, в котором важную (теперь уже не механическую) роль играет кит. Кит становится той силой, которая управляет внутренней борьбой в сознании Ахава. Развитие действия после XXXI главы подчиняется иной художественной логике, чем действие предыдущих глав.

Многие исследователи говорят о связи Мелвилла с Шекспиром. В это время Мелвилл читал Шекспира. Олсон рассматривает структуру романа как трагедию: первые 22 главы - это «рассказ хора» о подготовке к плаванию, XXIII глава - интерлюдия; XXIV глава - начало первого акта, его конец - XXXVI глава; затем вторая интерлюдия (глава «О белизне кита») и т.д.

В романе имеется целый ряд глав, которые невозможно определить иначе, как монологи (XXXVII, XXXVIII, XXXIX - «Закат», «Сумерки», «Ночная вахта»). Даются ремарки. Первая сценическая ремарка появляется в главе XXXVI и гласит: «Входит Ахав; потом остальные». Это поворотный пункт в развитии повествования. Ахав сообщает всему экипажу свою цель. После сцены на шканцах идут серии монологических размышлений, сжатых и насыщенных. Затем глава «Полночь на баке», полностью выдержанная в духе драматической сцены. Драматическая напряженность этой сцены, выраженная в энергичном действии, в выкриках матросов, распалённых вином, песней, пляской и назревающей дракой, не кажется неожиданной. Она гармонизирует с напряженностью мысли и эмоции в предшествующих монологах Ахава, Старбека, Стабба. Читатель ждёт, когда раскроется отношение команды к новой цели, провозглашенной Ахавом. И в последней фразе монолога Пипа вдруг раскрывается перед нами глубокий психологический подтекст всей сцены. «О, большой белый бог где-то там в тёмной вышине, - восклицает Пип, - смилуйся над маленьким чёрным мальчиком здесь внизу, спаси его от всех этих людей, у которых не хватает духу бояться!». В свете этой реплики вся предшествующая ей сцена предстаёт как отчаянная попытка матросов заглушить владеющий ими ужас перед делом, выполнить которое они согласились. Исследователи нередко сравнивают повествовательную манеру Мелвилла с поверхностью океана. Повествование движется «волнами». Своеобразная структура и ритмика речи («почти что белый стих» Матиссен) в «Моби Дике» не были бессознательны. И восходят они не целиком к Шекспиру. Мелвилла увлекало шекспировское умение раскрывать важнейшие проблемы общественного бытия человека через внутреннюю борьбу в человеческом сознании. Из сверхчеловека, стоящего над человечеством, Ахав должен был превратиться в человека, стоящего вне человечества. Он должен был утратить активность и стать героем, не столько идущим к своей цели, сколько влекомым к ней. Впервые Ахав должен был подумать о членах своего экипажа как человек о людях и обнаружить такие чувства, как симпатия, жалость, доверие. Ахав учиться у негритёнка Пипа (cf.: шут и король в «Короле Лире»). Мелвилл заставляет своего героя совершать действия, свидетельствующие о психологическом и нравственном переломе: Ахав обращается к Богу с просьбой благословить капитана «Рахили», он говорит со Старбеком о его семье и т.д. Ахав обретает человечность. Но слишком поздно.

Пекод - это одно из индейских племён. Мелвилл относился к «китобойной» стороне своего романа с необыкновенной серьёзностью. Имя Моби Дик пришло из американского матросского фольклора - это легендарный белый кит Моха Дик. Гибель «Пекода» происходит при обстоятельствах, весьма похожих на рассказы о гибели китобойца «Эссекс» в 1820 году. «Эссекс» потопил огромный спермацетовый кит. Капитан корабля и часть команды спаслись. Охота на китов в «Моби Дике» - это целый мир, который не ограничен корабельной палубой. Особое и бесконечно важное место в нём занимает кит. Можно без преувеличения сказать, что этот мир «держится на китах». Возможно, что идея сделать кита универсальным символом сил, подчиняющих себе судьбы человечества, возникла у Мелвилла на почве размышлений о той «зависимости от кита», в которой жили десятки тысяч американцев, занятых в китобойном промысле. Кит был кормильцем и поильцем, источником света и тепла, заклятым врагом и погубителем. «Китологические» разделы книги содержат богатую, научно обоснованную информацию о китах, необходимую для понимания сложности и специфики китобойного промысла. Но сквозь эти описания прорывается юмор и ирония. Встречаются цитаты из Лукиана, Рабле, Мильтона. «Китология» перерастает промысловые и биологические границы. Образ кита перерастает свои естественные пределы. Он становится неопределённым, но вполне чётким символом сил, терзающих мозг и сердце человечества. Киты классифицируются по системе классификации книг - продуктов человеческого духа - in folio, in quarto, in octavo. Автор пускается в рассуждения о месте кита в мироздании. Всё сильнее разрастается образ кита в его эмблематическом и символическом аспектах. Моби Дик - многосложный символ, воплощение ужаса, сама трагическая судьба человечества. Вся «китология» ведёт к белому киту, который плавает в водах философии, социологии и политики. Мелвилл при описании вещи переходит от одного пласта описания к другому.

2. Центральные образы романа

С самого начала в романе возникает специфическая атмосфера морской жизни. Морской жизнью в романе начинают жить религия, церковь, священное писание (сходство часовни с кораблём). «Воистину, мир - это корабль, взявший курс в неведомые воды открытого океана…» - это важнейший символ романа. Корабль «Пекод» с его интернациональной командой - это символ мира и человечества. Книга Ионы в устах проповедника начинает звучать как американская матросская легенда. (Матросов корабля зовут Джек, Джо, Гарри).

Опираясь на верования, мифы, поэтические легенды - от религии древних персов и предания о Нарциссе до «Старого моряка» Кольриджа и фантастических историй, авторами которых были нантакетские и нью-бедфордские матросы - Мелвилл создаёт огромный, сложный, неуловимо притягательный, построенный на сплетении символов образ океана. Океан в «Моби Дике» - это живое, загадочное существо, он бьётся приливами и отливами, «точно огромное сердце земли». Океан - это особый, непознанный мир, скрывающий от человека свои тайны. Образ океана становится у Мелвилла сложным гносеологическим символом, соединяющим в себе вселенную, общество и человека.

Общественная жизнь представлена в «Моби Дике» в непривычной и усложненной форме. Мелвилл возвращается к свободе воли. Он видит первопричину связанности человеческой воли в экономических основах буржуазной демократии. Например, когда Измаил страхует Квикега, который работает на теле кита. Все рассуждения о свободе в этом эпизоде заканчиваются фразой: «Если разорился твой банкир - ты банкрот».

«Пекод» - это символическое воплощение интернациональной Америки. Судьба «Пекода» в руках трёх новоанглийских квакеров - капитана Ахава, его первого помощника Старбека и владельца корабля Вилдада. Первым появляется Вилдад. Это крепкий старик, который читает Библию. Он её цитирует, но при этом страшно скуп. «Религия - это одно, а наш реальный мир - совсем другое. Реальный мир платит дивиденды». Вилдад, стяжатель и скупец - это вчерашний день Новой Англии. В нём нет энергии и силы. Он остаётся на берегу.

Вторым появляется Старбек. Это опытный и искусный китобой. Его религиозность человечна. Он тоже квакер. Старбек - это сегодняшний день Новой Англии. Он честен, отважен и достаточно осторожен. Для него многое значат интересы команды и судовладельца. Но он недостаточно инициативен, чтобы уйти из-под власти вчерашнего дня, в нём мало силы, чтобы устоять перед натиском завтрашнего.

Ахав тоже из квакеров. Он таинственен и непостижим, как всякое будущее. Он идёт к своей цели, не смущая себя и других христианскими заповедями. Нет таких препятствий, через которые он не мог бы перешагнуть. В своём чудовищном эгоцентризме Ахав не видит человека в человеке, ибо человек для него инструмент. В нём нет ни страха, ни жалости, ни чувства симпатии. Он дерзок, предприимчив и отважен. Ахав - это будущее Америки. Он соединяет в одном образе высокое благородство помыслов и тираническое бессердечие действий, возвышенную субъективную цель и бесчеловечную жестокость её объективного осуществления. Ахав - это трагический и одновременно символический образ безумствующего титана, который поднялся, дабы уничтожить мировое Зло, видевшееся ему в облике Белого Кита, и погубил всех находившихся под его началом людей, так и не достигнув своей цели. Слепая, неразумная, фантастическая борьба против Зла сама по себе есть Зло и только к Злу может привести. Ахав - сильный дух, одержимый благородной, но гибельной целью, слепой и глухой ко всему на свете фанатик, восставший против мирового Зла и готовый мстить ему любой ценой, даже ценой собственной жизни. И если «Пекод» - это Америка, то Ахав - фанатический, хотя и благородный дух, влекущий её к гибели. Символика финальной сцены романа прозрачна. Звёздно-полосатый флаг погружается в пучину.

Ещё один персонаж - это Квикег. Он патетически прост и неумолимо последователен в своих принципах. Он человек «честного сердца», который «никогда не раболепствовал, ни у кого не одолжался». «Мы, каннибалы, призваны помогать христианам». Вполне возможно, что в соответствии с первоначальным замыслом, от которого Мелвилл отказался, Квикегу была отведена роль идеала, который контрастно оттенил бы пороки американцев, окружающих его. Но Мелвилл почувствовал, что образ полинезийского каннибала, даже если он «каннибальский Вашингтон», слишком слаб, чтобы стать антитезой всеобъемлющему социальному злу. Единственное, что можно было сделать с этим образом, - подчинить его развёртыванию идеи братского равенства людей различных рас как истинного залога духовной свободы и прогресса. Мелвилл создал союз: Измаил - Квикег. Но в этом союзе не было универсальности, необходимой для противостояния универсальному Злу. И тогда Мелвилл заставил Квикега отступить назад и занять место рядом с Тэштиго и Дэгу, окружив их разноязычной и разноплеменной командой, в которой представлены не только все расы, но и все нации.

3. Философский пласт романа

«Моби Дик» - это философский роман. Материалом для философских размышлений и выводов в «Моби Дике» служат факты, события, повороты сюжета, характеры, принадлежащие морской, китобойной и социальной сферам романа. Философия прорастает сквозь все элементы повествования, скрепляя их между собой и придавая им необходимое единство. Мелвилла занимают гносеология и этика. Много язвительных отступлений по поводу философских школ. К примеру, история про бортника, который свалился в дупло вниз головой, имеет в качестве «морали» рассуждение о Платоне («А сколько народу завязло вот таким же образом в медовых сотах Платона и обрело в них свою сладкую смерть»). Или другой пример: головы китов вызывают ассоциацию, смысл которой в бесполезности сенсуализма (Локк) и кантианства. «Эх, глупцы, глупцы, да вышвырните вы за борт это двуглавое бремя (Канта и Локка), то-то легко и просто вам будет плыть своим курсом».

Но Мелвилла больше интересует не критика философских течений, а оригинальное философское осмысление мира, человеческой деятельности и познания мира человеком. Исходной точкой его философских размышлений была вечная тревога за судьбу Америки, страх перед возможной национальной трагедией. Существовало несколько идей Бога в американском романтизме: Бог американских пуритан; «Абсолютный Дух» немецкой идеалистической философии; трансцендентальное божество в человеке; расплывчатое пантеистическое признание Бога «вообще» в форме разумных законов вселенной. Все эти типы «божественной силы» присутствуют в романе «Моби Дик» и исследуются. Чаще всего установление «истины» осуществляется через соотнесение взглядов Измаила и капитана Ахава, ибо их отношение к миру раскрывается в непрерывной полемике. В результате отвергаются все упомянутые типы «божественной силы» в качестве определяющего элемента в жизни вселенной и человека.

Кальвинистской версии Бога Мелвилл уделяет сравнительно немного внимания, как слишком нелогичной и неоправданной. Грозный Бог американских пуритан фигурирует преимущественно во вставном эпизоде («Рассказ о «Таун-хо»»). В нём нет любви и милосердия. Это Бог бесчеловечный, Бог-тиран, Бог-варвар. Он Бог наказующий и жестокий. В «Моби Дике» неоднократно встречаются персонажи, которые по воле автора руководствуются волеизъявлением пуританского Бога. В некоторых случаях это подчинение человека Богу является чистым лицемерием (сцена, где Вилдад нанимает матросов), в других - чистым безумием (история «Иеровоама»).

Мелвилл ставил вопрос: есть ли в природе («вселенной») некая высшая сила (или даже две противоположно направленные силы - положительная и отрицательная), которая ответственна за деятельность человека и жизнь человеческого общества. Ответ на этот вопрос подразумевал предварительное познание природы. С этим связана и многозначность символов в романе. Создавая символы, Мелвилл шёл от эмблематического истолкования природы в духе трансценденталистов. Значение символов определялись типом познающего сознания. Система образов «Моби Дика» даёт нам достаточно отчетливое представление об основных типах познающего сознания. Подавляющее большинство действующих лиц романа олицетворяет индифферентное сознание, которое только регистрирует внешние впечатления и либо вовсе не осмысливает их, либо принимает осмысление, выработанное чужим сознанием. К таким персонажам относятся Фласк и Стабб.

Капитан Ахав самый значительный и философски сложный образ в романе. Его видят как мономаньяка, человека, который противопоставляет свою личную волю и сознание судьбе. Он воплощение падшего ангела или полубога: Люцифера, Дьявола, Сатаны. Это и бунтующее Id в смертельном конфликте с подавляющим культурным Super-Ego (Кит). Старбек - это рациональное реалистическое Ego.

Тип познающего сознания, воплощенный в Ахаве, раскрывается в конфликте между Ахавом и Белым Китом. Кит многозначен только для читателя, которому сообщено отношение к нему со стороны Старбека, Стабба, Фласка, Измаила, Ахава, Пипа и т.д. И значение этого символа противопоставляется друг другу, как противопоставлены друг другу представления этих персонажей. Ахав воспринимает Белого Кита как «источник всех своих душевных мук; бредовое воплощение всякого зла; тёмная неуловимая сила». «Всё Зло в представлении безумного Ахава стало видимым и доступным для мести в облике Моби Дика». Речь должна идти о том, какой смысл вкладывает в Кита Ахав. Сам по себе Моби Дик для Ахава неясен: «Белый Кит для меня - это стена, воздвигнутая прямо передо мною. Иной раз мне думается, что по ту сторону ничего нет. Но это неважно. С меня довольно его самого…». Ахаву безразлично, что представляет собой Моби Дик на самом деле. Ему важны лишь те черты, которыми он сам наделяет Белого Кита. Это он превращает Кита в воплощение Зла, в средоточие ненавистных ему сил. У Ахава - субъектно-проецирующий тип сознания. Он проецирует свои представления на предметы внешнего мира. Трагичность заключается в том, что для него единственным средством уничтожения Зла оказывается самоуничтожение. Мелвилл критикует в Ахаве кантианскую формулу: замкнутое на самом себе сознание оказывается обреченным на самоуничтожение и «идеи», которые Ахав проецирует на «явления», не априорны, но восходят к социальной действительности. В противовес Канту, Мелвилл видит в человеческом разуме, опирающемся на чувственный опыт, единственное орудие познание, не связанное к тому же априорными идеями. Разум, у Мелвилла, способен познавать объективную истину: «Если вы не признаёте Кита (олицетворение мощи человеческой мысли - Р.Щ.), вы останетесь в вопросах истины сентиментальными провинциалами». Мелвилл отдаёт предпочтение знанию перед верой, поэтому он не пожалел кантианца Старбека, который говорит: «Пусть вера вытеснит истину, пусть вымысел вытеснит память; я гляжу в самую глубину, и я верую».

Измаил воплощает шеллингианское «интеллектуальное созерцание». Пусть Мелвилла к Измаилу был долгим и сложным. Измаил - это особый тип сознания, способный к неаффектированному восприятию мира, избавленный от «мешающих факторов» и вооружённый для глубокого проникновения в действительность. В замысле Мелвилла очень важно, что у Измаила нет никаких целей в жизни, кроме познания. Отсюда у него байроническое разочарование и «непривязанность» к жизни. Измаил - простой матрос, но он образованный человек, бывший учитель. «На земле не осталось ничего, что могло бы занимать его». У Измаила склонность к созерцанию и способность к абстрактному мышлению. Измаилу доверены все ключевые позиции в романе: угол зрения, направление обобщений, манера и тон повествования. Измаил пытается отыскать высшую нравственную силу, разрешить великую загадку жизни.

4. Киты в романе

роман моби дик морской

Современному читателю может показаться странным, что Мелвилл, замысливший создать эпическую картину жизни Америки середины XIX века, построил свой роман как историю китобойного рейса.

В наши дни китобойные флотилии, которые уходят в плавание, провожают с оркестром и встречают цветами. Их мало. Их названия известны всей стране. Профессия китобоя считается экзотической.

Сто лет назад китобойный промысел занимал в жизни Америки столь важное место, что именно в нем писатель увидел материал, пригодный для постановки важнейших проблем национальной действительности. Достаточно познакомиться с двумя-тремя цифрами, чтобы удостовериться в этом.

В 1846 году мировой китобойный флот насчитывал около девятисот судов. Из них семьсот тридцать пять принадлежали американцам. Добыванием китового жира и спермацета в Америке занималось около ста тысяч человек. Капиталовложения в китобойный промысел исчислялись не десятками, а сотнями миллионов долларов.

Ко времени написания «Моби Дика» охота па китов утратила уже черты промысловой патриархальности и перешла к методам промышленного капитализма. Корабли превратились в фабрики с потогонной системой труда. Если оставить в стороне чисто мореплавательскую специфику китобойного дела, то в нем было не больше экзотики, чем в чугунолитейной, угледобывающей, текстильной или любой другой отрасли американской индустрии.

Америка жила в «зависимости от кита». Нефть не была еще найдена на Американском континенте. Вечера и ночи американцев проходили при свете спермацетовых свечей. Смазка для машин изготовлялась из китового жира. Переработанный жир шел в пищу, поскольку американцы не стали еще нацией скотоводов. Даже шкура кита шла в дело, не говоря о китовом усе и серой амбре.

Критик, сказавший, что «Моби Дик» мог быть написан «только американцем, причем американцем мелвилловского поколения», был безусловно прав. «Моби Дик» - американский роман не вопреки китам, а, скорее, благодаря им.

Общепризнано, что, как роман, рисующий картины китобойного промысла, «Моби Дик» уникален. Он поражает тщательностью изображения добычи китов, разделки китовых туш, производства и консервации горючих и смазочных веществ. Десятки страниц этой книги посвящены организации, структуре китобойного промысла, производственным процессам, протекающим на палубе китобойца, описанию инструментов и орудий производства, специфическому разделению обязанностей, производственным и бытовым условиям жизни моряков.

Тем не менее «Моби Дик» - не производственный роман. Различные стороны жизни и труда китобоев, показанные Мелвиллом, имеют, разумеется, самостоятельный интерес, но прежде всего они образуют круг обстоятельств, в которых живут, мыслят и действуют герои. Более того, автор без устали находит поводы для размышлений над общественными, нравственными, философскими проблемами, уже но имеющими отношения к промыслу.

В этом «китобойном» мире огромную роль играют киты. И потому «Моби Дик» - роман о китах в такой же степени, если не в большей, как и роман о китобоях. Читатель найдет здесь массу сведений по «китологии»: классификацию китов, сравнительную их анатомию, информацию, касающуюся экологии китов, их историографию и даже иконографию.

Мелвилл придавал этой стороне романа особое значение. Не удовлетворяясь собственным опытом, он тщательно проштудировал научную литературу от Кювье и Дарвина до специальных работ Бийла и Скорсби. Здесь, однако, следует обратить внимание на одно чрезвычайно существенное обстоятельство. В соответствии с авторским замыслом, киты в «Моби Дике» (и в особенности сам Белый Кит) должны были играть необычную роль, далеко выходящую за рамки китобойного промысла. Готовясь к написанию «китологических» разделов, Мелвилл интересовался не только книгами по биологии и естественной истории. Можно сказать, что человеческие представления о китах занимали писателя гораздо больше, чем сами киты. В списке литературы, которую он изучил, наряду с Дарвином и Кювье встречаются романы Фенимора Купера, сочинения Томаса Брауна, записки шкиперов китобойных судов, воспоминания путешественников. Мелвилл тщательно собирал всевозможные легенды и предания о героических подвигах китобоев, о чудовищных по размерам и злобности китах, о трагической гибели многих вельботов, а иногда и судов, потонувших со всей командой в результате столкновения с китами. Не случайно само имя Моби Дика так близко напоминает имя легендарного кита (Моха Дик) - героя американских матросских преданий, а финальная сцена романа разворачивается в обстоятельствах, заимствованных из рассказов о гибели китобойца «Эссекс», потопленного огромным китом в 1820 году.

Авторы специальных исследований легко устанавливают связь целого ряда образов, ситуаций и других элементов повествования в «Моби Дике» с традициями американского морского фольклора. Особенно легко и отчетливо фольклорное воздействие прослеживается в тех частях книги, которые связаны с охотой на китов и самими китами. Облик кита в человеческом сознании, качества, которыми люди наделили китов в разные времена и при различных обстоятельствах, - все это было для Мелвилла крайне важно. Недаром он предпослал роману весьмa своеобразную подборку цитат о китах. Наряду со ссылками на знаменитых историков, биологов и путешественников, читатель найдет здесь выдержки из Библии, извлечения из Лукиана, Рабле, Шекспира, Мильтона, Готорна, из рассказов безвестных матросов, кабатчиков, спившихся шкиперов, а также из таинственных авторов, скорее всего выдуманных самим Мелвиллом.

Киты в «Моби Дике» - не только биологические организмы, обитающие в морях и океанах, но одновременно и порождение человеческого сознания. Недаром писатель классифицирует их по принципу классификации книг - in folio, in quarto, in octavo и т.д. И книги и киты предстают перед читателем как продукты человеческого духа. Мелвилловские киты живут двойной жизнью. Одна протекает в океанских глубинах, другая - в просторах человеческого сознания. Первая описана с помощью естественной истории, биологической и промышленной анатомии, наблюдений над привычками и поведением китов. Вторая проходит перед нами в окружении философских, нравственных и психологических категорий. Кит в океане материален. Его можно и должно загарпунить, убить, разделать. Кит в человеческом сознании имеет значение символа и эмблемы. И свойства его совсем другие.

Вся китология в «Моби Дике» ведет к Белому Киту, который не имеет никакого отношения к биологии или промыслу. Его естественная стихия - философия. Его вторая жизнь - жизнь в человеческом сознании - куда важнее первой, материальной.

5. Символическое значение образа Моби Дика

Моби Дик, олицетворяющий необъятный, загадочный «космос», прекрасен и одновременно ужасен. Он прекрасен потому, что он белоснежен, наделён фантастической силой, способностью к энергичному и неутомимому движению. Он ужасен по этим же причинам. Ужас белизны кита отчасти связан с ассоциациями смерти, савана, призрака. Белизна в различных связях может символизировать одновременно и Добро и Зло, то есть по природе своей безразлична. Но главное, что делает белизну ужасной для Измаила, это её бесцветность. Соединяя в себе все цвета, белизна уничтожает их. Она, «в сущности, не цвет, а видимое отсутствие всякого цвета». Белизна, олицетворяя что-то в сознании человека, сама по себе не является ничем: в ней нет ни Добра, ни Зла, ни красоты, ни уродства - в ней лишь одно чудовищное безразличие. Сила и энергия Моби Дика так же бесцельны, бессмысленны и безразличны. Это тоже ужасно. Измаил воспринимает Моби Дика как символ вселенной, следовательно во вселенной Измаила нет никакой высшей разумной или нравственной силы: она неуправляема и бесцельна; без Бога и без провиденциальных законов. Здесь нет ничего, кроме неопределённости, бессердечной пустоты и безмерности. Вселенная безразлична к человеку. Это изображение мира без смысла и без Бога.

На поставленный перед собою вопрос: «Есть ли в природе («вселенной») некая высшая сила, которая ответственна за деятельность человека и жизнь человеческого общества?», - Мелвилл ответил отрицательно. Его природа не имеет нравственности. В его вселенной нет ни абсолютного духа, ни пуританского Бога, ни трансценденталистского Бога в человеке. Идя путями идеалистической философии, Мелвилл перешагнул стихийно через её границы.

Мелвилл принадлежал к последнему поколению американских романтиков. Он создавал свой роман в тот момент истории, когда, как ему представлялось, социальное Зло активизировало и концентрировало свои силы. Свою задачу он видел в том, чтобы соединить элементы этого Зла воедино. Разбросанные по всему роману, они сливаются в сознании Ахава, вызывая в нём яростный протест. При этом понятие Зла неизбежно оказывается абстрактным, не имеющим чётких очертаний. Чтобы Ахав мог выдержать такой груз, Мелвилл сделал его титаном; чтобы он дерзнул взбунтоваться против всего Зла, Мелвилл сделал его безумцем.

Мелвилл не принимал эмерсоновской идеи «доверия к себе». Объективно эта идея способствовала укреплению буржуазного индивидуализма и эгоцентризма. Мелвилл ощущал скрытую социальную опасность в этой идее. С его точки зрения преувеличенное «доверие к себе» играло роль катализатора, который активизирует и многократно усиливает элементы общественного Зла в человеческом сознании. Безумие Ахава - это эмерсоновская нравственная идея, доведенная до уровня солипсизма. Ахав - образ человека, идущего к своей цели. Эта цель чужда всему населению государства, именуемого «Пекод». Но Ахаву нет до этого дела. Для него мир не существует отдельно от его самодовлеющего Ego. Во вселенной Ахава существует только его задача и его воля.

Наиболее весомая и отчётливо выраженная часть общественного Зла связана с особенностями социального развития Америки на рубеже 1840-х - 1850-х годов. Здесь в сконцентрированном виде представлен соединённый протест американской романтической мысли против буржуазно-капиталистического прогресса в его национальных американских формах.

В романе «Моби Дик» гносеология и онтология не совпадают. Онтология мира даётся в её непознаваемости. Это раскрывается через символику, через изображение природы. Главный образ произведения - это Белый Кит. Познание и мир преодолеваются смертью человека. В основе сюжета - эсхатологические мифы. Эсхатологизм опирается на чувство личности, на самосознание личности. Само экзистенциональное сознание отталкивается от проблемы: «Есть Бог - нет Бога, один ли человек в мире?». Проблема Бога именно в своей проблемности, непрояснённости. Это представлено в ряде персонажей, в ряде типов. Каждый персонаж отражает особый тип отношения. Стабб - это игнорирование Зла через иронию. У него игнорирование чуждого, враждебного. К примеру, Стабб смеётся, даже когда кит плывёт на корабль. Следующий персонаж - Старбек. У него границы человеческого мира очерчиваются религией. Сознание Старбека выше сознания Стабба, который ест вместе с акулами. В этом проявляется эпикурейство Стабба. Особо среди персонажей романа выделяется Федала, которая пророчит смерть Ахаву. В этом проявляется восточное сознание.

В романе выделяется и повествователь. Повествование в романе ведётся от двух лиц - Измаила и Ахава, которые выражают противоположную точку зрения на мир. При этом Измаила нельзя назвать личностью, так как нет его конкретизации. Это образ сознания, которое входит в действительность. Позиция Измаила не измерима. Позиции Ахава и Измаила соотнесены философски. В Ахаве представлена позиция противостояния человека и мира. Личность всегда противопоставляет себя в чём-то окружающему миру. Повествовательная позиция Измаила - это желанная позиция, но недостижимая.

Ахав, выражающий ценность мира, представлен как сверхличность. Он концентрирует в себе философские вопросы. Бунт против Моби Дика - это бунт против Бога, как непознаваемой, враждебной силы. Если Бог не добр к человеку, тогда что он есть. Враждебное отношение Бога к человеку делает его Абсолютом. Поэтому Ахав поклоняется стихии природы. Кит соотносится с языческим богом Ваалом. Ахав не христианин, он преступает границы человеческой морали (встреча с «Рахилью»). Ахав - капитан, он ведёт всё человечество. В своём бунте, отрицая высшее начало, он персонифицирует его собой. Ахав не терпит безразличия высших сил (пример: разговор с ветром). Чем сильнее личность, тем сильнее её эгоцентрические притязания, тем бессмысленнее её субъективность. В главе «Симфония» Ахав понимает, что его воля связана с необходимостью, и это меняет его самосознание. Необходимость, которую чувствует Ахав, представлена в теме судьбы.

Тема судьбы - это не только обреченность. Она опирается на библейские, религиозные образы. В именах самих героев содержится нравственное начало, которое соединяет человека с действительностью. В этом мире присутствует смысл, который есть и в душе человека. Символика пути - это корабль как страдание. Обмен крови на кровь, китов - на людей. Абсолютизировать субъективизм сознаний не следует. Форма, которая становиться условием проверки, - это смерть. Она предполагает единство человека с миром. Смерть принимают и Измаил, и Ахав. Смерть - это пуповина, связывающая человека с миром (главы «Линь», «Обезьяний поводок»). Смерть определяет особое единство. Если каждый человек примет смерть, то он примет и мир. Измаил говорит о мире чудес. Этот мир, отраженный в сознании, возникает, лишь когда человек принимает смерть. Принятие смерти даёт позицию для познания мира. Реально два текста разведены: «Моби Дик, или Белый Кит». Или - это противительный союз, который становится соединительным союзом.

В романе представлена тема одинокой человеческой души, отторгнутой от мира, брошенной в океан отчаянья. Человек ищет участия, добра и радости. Образ Измаила взят из Библии. Это странник, изгнанник, сирота мира. Программа для познания: прими Зло мира, если принял мир; прими Смерть, если принял жизнь. Финал романа - это космогония нового бытия. Новое пространство идиллично. Здесь нет кораблей, крови и смерти. Первичной и главной для познания является позиция экзистенциальной ответственности (не бунт, не безличное отторжение).

В романе есть строчка: «Мы ткали мат». Она определяет систему стихотворного построения текста. Сюжет связан с тем, что это движение к гибели. Но гибель не обессмысливает, а ориентирует на эсхатологические мифы. Из кита создаётся мир. Смерть - это переход в другое состояние. Поэтому мотив смерти является очень важным в романе. Историческое время - льстивое. Отсюда множество христианских аллюзий. Библия очень много даёт роману. У Ахава культ Солнца, Ваал связан с фигурой кита. А, согласно Библии, Ахав подчиняется культу Ваала. Идея Бога не выясняется. Проблема веры не решена в романе и не может быть решена.

Персонажи романа раскрывают разное отношение к миру. Стабб выражает смеховое сознание, Старбек - религиозное сознание. Одна позиция - Ахав, который противостоит миру, другая позиция - это Пип. Измаил находится на грани текстов. Мир Измаила - это мир не идеологических представлений. Измаил не подходит к дублону. Он присутствует, но не личностно-объективно. Он делает мир экзистенциальным опытом.

В романе постоянно происходят временные перехлёсты: сюжет движется к гибели, но во вставных новеллах просвечивает другое время - это мир после гибели. В этом проявляется диалектика Добра и Зла. Наиболее полно она раскрывается в главе «Симфония», перед погоней за Белым Китом. Ахав остаётся индивидуалистом и приходит к выводу, что борьба заложена в нём Богом. «Ты останешься, а я погибну», - говорит он Старбеку. В мире нет Бога. Суть сосредоточена в самом мире. Вселенная изначально дисгармонична. В романе показано два возможных пути человека в этом дисгармоничном мире: 1. Пип - человек-щепка. 2. Ахав - борьба с миром, построение его заново.

Мир материален. Позиция Измаила: нужно не потерять свою волю. Необходимо что-то обрести в самом мире. Но этот мир никакой. Белизна Моби Дика всецветна. Бог - это то, что оборачивается ничем (Николай Кузанский). Абсолют заведомо переходит в Ничто. Мир и душа человека равновелики. Человек не просто познаёт мир, но он познаёт и себя. Измаил отыскивает точки опоры для равновеликого диалога с миром. Океан - это нечто досозданное к Земле, это тёмная сторона. Океан - это некая глубина, это дообразное состояние, это то, что за ειδος (образом). Безобразие можно воспринимать как безобразное. Кит - это некое безобразное всё.

Очень важна символика в главе «Лоскутное одеяло». Рука Квикега лежит на одеяле, и рука призрака в детстве. Трудно развести руку и одеяло, также трудно развести кита и человека (Стабб дымит, и кит дымит, стая китов как колодники). Великая армада китов - это человеческий космос. Но, в тоже время, кит с тупой мордой. Рука давит, под рукой плохо, т.е. страдания, которые позволяют развести, что от мира, а что от живого существа. Понять можно, только включившись в страдания. Библейские реалии присутствуют наряду с другими мифологическими реалиями.

Путешествие заменяет для Измаила пулю в лоб, следовательно, плавание - это длящаяся смерть. В роман входит тема смерти, которая раскрывается в главах «Линь», «Обезьяний поводок». Если один упадёт, другой тоже упадёт. Момент моего греха редуцирован. Инициация, которая решается философски. В главе «Салотопка» показано, что мир - это всё суета, мир - это скорбь. Появляется тема Экклезиаста (суеты сует). Что даёт растянувшаяся смерть? В главах «Планктон» и «Великая армада» показано внешнее и внутренне пространство. В главе «Серая амбра» амбра - это аналог покоя, островка счастья.

Любое имя, встречающееся в романе, не случайно. Так, упоминается имя Данта. Роман строится по дантовской модели. В сюжете девять встреч с кораблями, которые сопоставимы с девятью кругами Ада у Данте. Дантовская иерархия сохраняется на всём протяжении романа.

Один из смыслов, заложенных в названии корабля «Пекод» - это от английского прилагательного peccable - греховный. Корабли, которые встречаются с «Пекодом», оттеняют миссию самого корабля. Присутствует и ироничность: последний встретившийся корабль называется «Восторг».

Для Измаила свобода - это не отказ от мира. Свобода, которую даёт смерть, - это вхождение в мир. Измаила нет, так как он вошёл в мир. Это единство человека с миром. Таким образом, в романе «Моби Дик» Мелвилл показал своеобразное плавание по миру Добра и Зла.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Размышляя над неблагополучием социальной жизни своей родины, Мелвилл, подобно многим американским романтикам, пытался выявить силы, ее направляющие. Это вело его с неизбежностью к проблемам философского характера. «Моби Дик» тем самым превращался в философский роман. Подавляющее большинство современников Мелвилла полагало, что силы, руководящие человеческой жизнью, равно как и жизнью народов и государств, лежат за пределами человека и общества. Они мыслили в рамках господствующих направлений современной религии и философии и потому придавали этим силам универсальный, вселенский характер. В ходу были термины пуританской теологии и немецкой идеалистической философии, и все сводилось, в сущности, к различным вариантам «божественной силы». То мог быть традиционный грозный бог новоанглийских пуритан, бог в человеке американских трансценденталистов, абсолютный дух немецких романтиков и философовов или безличные «провиденциальные законы». Пессимист и скептик, Мелвилл сомневался в справедливости этих представлений. В своем романе он подверг их анализу и проверке, которой, в конечном счете, ни одно из них не выдержало. Мелвилл поставил проблему в самом общем виде: существует ли в природе некая высшая сила, ответственная за жизнь человека и человеческого общества? Ответ на этот вопрос требовал в первую очередь познания природы. А так как природа познается человеком, то немедленно вставал вопрос о доверии к сознанию и об основных типах познающего сознания. С этим связаны наиболее сложные символы в «Моби Дике» и прежде всего, конечно, сам Белый Кит.

Историки литературы до сих пор спорят относительно символического значения этого образа. Что это - просто кит, воплощение мирового Зла, или символическое обозначение вселенной? Каждое из этих толкований подходит для одних эпизодов романа, но не годится для других. Вспомним, что Мелвилла занимали не сами киты, а человеческие представления о них. В данном случае это особенно важно. Белый Кит в «Моби Дике» существует не сам по себе, а всегда в восприятии персонажей романа. Мы не знаем, в сущности, как он выглядит на самом деле. Но зато нам известно, каким он представляется Стаббу, Измаилу, Ахаву и другим.

Лишь созерцательному сознанию Измаила Мелвилл дает увидеть истину. Эта истина с точки зрения религиозной ортодоксии крамольна и ужасна. Во вселенной нет сил, направляющих жизнь человека и общества. В ней нет ни бога, пи провиденциальных законов. В ней - только неопределенность, безмерность и пустота. Ее силы нe направлены. Она безразлична к человеку. И незачем людям надеяться на высшие силы. Их судьбы в их собственных руках.

Этот вывод чрезвычайно важен. По сути дела, вся философия в «Моби Дике» призвана помочь в решении вопроса о том, как поведут себя американцы в момент грядущей катастрофы. Рассказывая трагическую историю «Пекода», Мелвилл словно предупреждал соотечественников: не ждите вмешательства свыше. Высших сил, провиденциальных законов, божественного разума не существует. Судьба Америки зависит только от вас.

ЛИТЕРАТУРА

1.История зарубежной литературы XIX века. - М., 1991.

2.Ковалёв Ю. Роман о Белом ките // Мелвилл Г. Моби Дик, или Белый кит. - М.: Худ. лит-ра, 1967. - С. 5 - 22.

.Литературная история США. Т. 1. - М., 1977.

.Писатели США. Краткие творческие биографии. - М., 1990.

Конечно, гигантский, кровожадный и абсолютно белый кит Моби Дик из романа Германа Мелвилла был художественным вымыслом последнего американского романтика. Однако, как всегда, - вдохновением для вымысла стала реальность.

Вымысел или реальность?

В середине XIX века среди китобоев западного полушария ходили слухи об одержимом злостью кашалоте-альбиносе по прозвищу Моби Дик. Именно эти истории, а также описание белого гиганта послужили реальной основой для написания романа. Кроме того, роман наполнен подробностями из жизни китобоев, описаниями гарпунов и других орудий, техническими характеристиками суден и деталями процесса охоты на морских великанов. Все эти знания Герман Мелвилл накопил во время путешествий по побережью, разговоров с китобоями, а также собственного опыта на китобойном судне в 1841 году. В классическом американском романе переплетение вымыслов, личного опыта и информации, вычитанной из газет и мемуаров, создает невероятно интересное повествование, от которого сложно оторваться.

Китобойное судно «Эссекс»

Знаменитым прототипом Мелвиллского корабля «Пекод» стало реальное китобойное судно под названием «Эссекс». После 17 месяцев удачной ловли, в ноябре 1820 года, судно столкнулось с огромным кашалотом, весом в 80 тонн. После атаки кита судно было сильно повреждено, и членам экипажа пришлось покинуть его на трех шлюпках. Из 20 человек выжило только пятеро. Этот случай был описан одним из счастливчиков, помощником капитана, пережившим долгое скитание по морю, жажду и голод. Почти сразу после печати романа Мелвилл лично встретился с капитаном судна «Эссекс» Джорджем Поллардом.

Мока Дик, или Белый кит Тихого океана

Наверняка в процессе сбора информации Герман Мелвилл столкнулся со статьей американского журналиста Джеримайи Рейнольдса, опубликованной в журнале под названием «Моби Дик, или Белый кит Тихого океана». В статье описана история моряка, плававшего на китобойном судне в водах Тихого океана. По его словам, необычайно большой и кровожадный кит потопил немало кораблей и был причиной смерти множества моряков. Бывалые китобои описывали его как «старого самца кита, который в силу возраста, опыта или странной мутации был необычайно силен, громаден и абсолютно белоснежен».

По словам журналиста, Моби Дик был убит недалеко от побережья Чили, но истории о его силе и кровожадности еще долго пугали моряков, как новичков, так и бывалых китобоев.

Длинный роман с многочисленными лирическими отступлениями, проникнутый библейской образностью и многослойным символизмом , не был понят и принят современниками. Переоткрытие «Моби Дика» произошло в 1920-е годы .

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

✪ ГЕРМАН МЕЛВИЛЛ. "Моби Дик". Библейский сюжет

Субтитры

Сюжет

Повествование ведётся от имени американского моряка Измаила, ушедшего в рейс на китобойном судне «Пекод», капитан которого, Ахав (отсылка к библейскому Ахаву), одержим идеей мести гигантскому белому киту , убийце китобоев, известному как Моби Дик (в предыдущем плавании по вине кита Ахав потерял ногу, и с тех пор капитан использует протез).

Ахав приказывает постоянно наблюдать за морем и обещает золотой дублон тому, кто первым заметит Моби Дика. На корабле начинают происходить зловещие события. Выпав из лодки во время охоты на китов и проведя ночь на бочке в открытом море, сходит с ума юнга корабля, мальчик Пип.

В конце концов «Пекод» настигает Моби Дика. Погоня продолжается три дня, за это время три раза команда корабля пытается загарпунить Моби Дика, но он каждый день разбивает вельботы . На второй день погибает перс-гарпунер Федалла, который предсказал Ахаву, что он уйдет перед ним. На третий день, когда корабль дрейфует невдалеке, Ахав бьёт гарпуном Моби Дика, запутывается в лине и тонет. Моби Дик полностью уничтожает лодки и их экипаж, кроме Измаила. От удара Моби Дика тонет и сам корабль вместе со всеми, кто на нём оставался.

Измаила спасает пустой гроб (приготовленный заранее одному из китобоев, непригодившийся, и затем переоборудованный в спасательный буй), как пробка, всплывающий рядом с ним - схватившись за него он остаётся в живых. На следующий день его подбирает проплывавшее мимо судно «Рахиль».

Роман содержит множество отступлений от сюжетной линии. Параллельно развитию фабулы автор приводит множество сведений, так или иначе связанных с китами и китобойным промыслом, что делает роман своего рода «китовой энциклопедией». С другой стороны, Мелвилл перемежает такие главы рассуждениями, имеющими под практическим смыслом второе, символическое или аллегорическое, значение. Кроме того, он часто подшучивает над читателем, под видом поучительных историй, рассказывая полуфантастические истории [что? ] .

Историческая основа

Файл:The voyage of the Pequod.jpg

Маршрут «Пекода»

Фабула романа во многом основана на реальном случае , произошедшем с американским китобойным судном «Эссекс». Судно водоизмещением 238 тонн вышло на промысел из порта в штате Массачусетс в 1819 году. В течение почти полутора лет экипаж бил китов в южной части Тихого океана, пока один крупный (по оценкам около 26 метров в длину при нормальном размере около 20 м) кашалот не положил этому конец. 20 ноября 1820 года в Тихом океане китобойное судно было несколько раз протаранено гигантским китом.

20 матросов на трёх крошечных шлюпках добрались до необитаемого острова Хендерсон , входящего ныне в состав британских островов Питкерн . На острове была большая колония морских птиц, которая стала для моряков единственным источником пищи. Дальнейшие пути моряков разделились: трое остались на острове, а большая часть решила отправиться на поиски материка. От высадки на ближайшие известные острова отказались - боялись местных племён каннибалов, решили доплыть до Южной Америки. Голод, жажда и каннибализм погубили почти всех. 18 февраля 1821, спустя 90 дней после гибели «Эссекса», британским китобойным судном «Индиан» был подобран вельбот, в котором спаслись первый помощник капитана «Эссекса» Чейз и два других моряка. Спустя пять дней китобойным судном «Дофин» были спасены находившиеся во втором вельботе капитан Поллард и ещё один моряк. Третий вельбот пропал в океане. Три моряка, оставшиеся на острове Хендерсон, были спасены 5 апреля 1821 года. Всего из 20 членов экипажа «Эссекса» в живых остались 8 человек. Первый помощник Чейз написал книгу об этом происшествии .

В основу романа лёг также и собственный опыт Мелвилла в китобойном промысле - в 1840 году он в качестве юнги ушёл в плавание на китобойном судне «Акушнет», на котором провёл более полутора лет. Некоторые из его тогдашних знакомцев попали на страницы романа в качестве персонажей, к примеру, Мелвин Бредфорд, один из совладельцев «Акушнета», выведен в романе под именем Вилдада, совладельца «Пекода» .

Влияние

Вернувшись из забвения во 2-й трети XX века, «Моби Дик» прочно вошёл в число самых хрестоматийных произведений американской литературы.

Потомок Г. Мелвилла, работающий в жанрах электронной музыки, попа, рока и панка, взял псевдоним в честь белого кита - Моби .

Крупнейшая в мире сеть кафе Starbucks позаимствовала своё название и мотив логотипа из романа. При выборе имени для сети сначала рассматривалось имя «Пекод», но в итоге оно было отвергнуто, а выбрано имя первого помощника Ахава - Старбека .

Экранизации

Роман неоднократно экранизировался в разных странах, начиная с 1926 года . Наиболее известной постановкой по книге является фильм Джона Хьюстона 1956 года с Грегори Пеком в роли капитана Ахава. В создании сценария этого фильма принимал участие Рэй Брэдбери ; впоследствии Брэдбери написал рассказ «Банши» и роман «Зелёные тени, белый кит» , посвящённые работе над сценарием. В конце 2010 года съёмки нового фильма по книге собирался начать

"Моби Дик " - одно из известнейших произведений американской литературы. Современники не оценили роман Германа Мелвилла, но, спустя годы, критики вернули многостраничный труд из забвения. История о сражении моряков с гигантским белым китом была неоднократно экранизирована. Интересно, что в основе сюжета лежал реальный случай, и испытания, выпившие на долю китобоев в жизни, были намного страшнее, чем те, что описаны в романе…

Как оказалось, опасения были не напрасны. Добравшись до нужного места и выйдя на охоту, экипаж увидел того самого Моби Дика. Кит протаранил корабль несколько раз, пока тот не пошел ко дну, как щепка. Моряки вынуждены были срочно пересаживаться на вельботы (специальные спасательные шлюпки). Всего спаслось 20 моряков, с собой им удалось унести почти 300 кг галет, нескольких черепах и 750 литров воды.

То, что происходило далее, не поддается морали и законам здравого смысла. Во время очередного шторма шлюпки потеряли друг друга, но на каждой из них со временем стало происходить одно и то же. Люди начали умирать от голода, первых двух похоронили море, а остальных… было решено съесть. Это был единственный способ продлить жизнь тем, кто еще держался. Одного из моряков убили и съели по жребию, так как ждать естественной смерти было невыносимо.

Чтобы понять, насколько велико было чудовище, с которым довелось столкнуться отважным морякам, достаточно посмотреть на !

Год написания:

1851

Время прочтения:

Описание произведения:

Культовый роман "Моби Дик, или Белый Кит" является главной работой американского писателя Германа Мелвилла . Роман достаточно объемен, имеет много лирических отступлений, а кроме того он проникнут некоторыми библейскими образами и его отличает многослойный символизм. К сожалению, в момент выхода романа современники не оценили его, и лишь в 1920-х годах "Моби Дик" был переосмыслен и принят.

"Моби Дик" оказал огромное влияние не только на американскую, но и на мировую классическую литературу.

Предлагаем вашему вниманию краткое содержание романа "Моби Дик, или Белый Кит".

Молодой американец с библейским именем Измаил (в книге Бытия сказано об Измаиле, сыне Авраама: «Он будет между людьми, как дикий осел, руки его на всех и руки всех на него»), наскучив пребыванием на суше и испытывая затруднения в деньгах, принимает решение отправиться в плавание на китобойном судне. В первой половине XIX в. старейший американский китобойный порт Нантакет - уже далеко не самый крупный центр этого промысла, однако Измаил считает важным для себя наняться на судно именно в Нантакете. Остановившись по дороге туда в другом портовом городе, где не в диковинку встретить на улице дикаря, пополнившего на неведомых островах команду побывавшего там китобойца, где можно увидеть буфетную стойку, изготовленную из громадной китовой челюсти, где даже проповедник в церкви поднимается на кафедру по верёвочной лестнице - Измаил слушает страстную проповедь о поглощённом Левиафаном пророке Ионе, пытавшемся избегнуть пути, назначенного ему Богом, и знакомится в гостинице с туземцем-гарпунщиком Квикегом. Они становятся закадычными друзьями и решают вместе поступить на корабль.

В Нантакете они нанимаются на китобоец «Пекод», готовящийся к выходу в трёхгодичное кругосветное плавание. Здесь Измаил узнает, что капитан Ахав (Ахав в Библии - нечестивый царь Израиля, установивший культ Ваала и преследовавший пророков), под началом которого ему предстоит идти в море, в прошлом своём рейсе, единоборствуя с китом, потерял ногу и не выходит с тех пор из угрюмой меланхолии, а на корабле, по дороге домой, даже пребывал некоторое время не в своём уме. Но ни этому известию, ни другим странным событиям, заставляющим думать о какой-то тайне, связанной с «Пекодом» и его капитаном, Измаил пока ещё не придаёт значения. Встреченного на пристани незнакомца, пустившегося в неясные, но грозные пророчества о судьбе китобойца и всех зачисленных в его команду, он принимает за сумасшедшего или мошенника-попрошайку. И тёмные человеческие фигуры, ночью, скрытно, поднявшиеся на «Пекод» и потом словно растворившиеся на корабле, Измаил готов считать плодом собственного воображения.

Лишь спустя несколько дней после отплытия из Нантакета капитан Ахав оставляет свою каюту и появляется на палубе. Измаил поражён его мрачным обликом и отпечатавшейся на лице неизбывной внутренней болью. В досках палубного настила заблаговременно пробуравлены отверстия, чтобы Ахав мог, укрепив в них костяную ногу, сделанную из полированной челюсти кашалота, хранить равновесие во время качки. Наблюдателям на мачтах отдан приказ особенно зорко высматривать в море белого кита. Капитан болезненно замкнут, ещё жёстче обычного требует беспрекословного и незамедлительного послушания, а собственные речи и поступки резко отказывается объяснить даже своим помощникам, у которых они зачастую вызывают недоумение. «Душа Ахава, - говорит Измаил, - суровой вьюжной зимой его старости спряталась в дуплистый ствол его тела и сосала там угрюмо лапу мрака».

Впервые вышедший в море на китобойце Измаил наблюдает особенности промыслового судна, работы и жизни на нем. В коротких главах, из которых и состоит вся книга, содержатся описания орудий, приёмов и правил охоты на кашалота и добычи спермацета из его головы. Другие главы, «китоведческие» - от предпосланного книге свода упоминаний о китах в самого разного рода литературе до подробных обзоров китового хвоста, фонтана, скелета, наконец, китов из бронзы и камня, даже китов среди звёзд, - на протяжении всего романа дополняют повествование и смыкаются с ним, сообщая событиям новое, метафизическое измерение.

Однажды по приказу Ахава собирается команда «Пекода». К мачте прибит золотой эквадорский дублон. Он предназначен тому, кто первым заметит кита-альбиноса, знаменитого среди китобоев и прозванного ими Моби Дик. Этот кашалот, наводящий ужас своими размерами и свирепостью, белизной и необычной хитростью, носит в своей шкуре множество некогда направленных в него гарпунов, но во всех схватках с человеком остаётся победителем, и сокрушительный отпор, который получали от него люди, многих приучил к мысли, что охота на него грозит страшными бедствиями. Именно Моби Дик лишил Ахава ноги, когда капитан, оказавшись в конце погони среди обломков разбитых китом вельботов, в приступе слепой ненависти бросился на него с одним лишь ножом в руке. Теперь Ахав объявляет, что намерен преследовать этого кита по всем морям обоих полушарий, пока белая туша не закачается в волнах и не выпустит свой последний, чёрной крови, фонтан. Напрасно первый помощник Старбек, строгий квакер, возражает ему, что мстить существу, лишённому разума, поражающему лишь по слепому инстинкту, - безумие и богохульство. Во всем, отвечает Ахав, проглядывают сквозь бессмысленную маску неведомые черты какого-то разумного начала; и если ты должен разить - рази через эту маску! Белый кит навязчиво плывёт у него перед глазами как воплощение всякого зла. С восторгом и яростью, обманывая собственный страх, матросы присоединяются к его проклятиям Моби Дику. Трое гарпунщиков, наполнив ромом перевёрнутые наконечники своих гарпунов, пьют за смерть белого кита. И только корабельный юнга, маленький негритёнок Пип, молит у Бога спасения от этих людей.

Когда «Пекод» впервые встречает кашалотов и вельботы готовятся к спуску на воду, пятеро темнолицых призраков вдруг появляются среди матросов. Это команда вельбота самого Ахава, выходцы с каких-то островов в Южной Азии. Поскольку владельцы «Пекода», полагая, что во время охоты от одноногого капитана уже не может быть толка, не предусмотрели гребцов для его собственной лодки, он провёл их на корабль тайно и до сих пор укрывал в трюме. Их предводитель - зловещего вида немолодой парс Федалла.

Хотя всякое промедление в поисках Моби Дика мучительно для Ахава, он не может совсем отказаться от добычи китов. Огибая мыс Доброй Надежды и пересекая Индийский океан, «Пекод» ведёт охоту и наполняет бочки спермацетом. Но первое, о чем спрашивает Ахав при встрече с другими судами: не случалось ли тем видеть белого кита. И ответом зачастую бывает рассказ о том, как благодаря Моби Дику погиб или был изувечен кто-нибудь из команды. Даже посреди океана не обходится без пророчеств: полубезумный матрос-сектант с поражённого эпидемией корабля заклинает страшиться участи святотатцев, дерзнувших вступить в борьбу с воплощением Божьего гнева. Наконец «Пекод» сходится с английским китобойцем, капитан которого, загарпунив Моби Дика, получил глубокую рану и в результате потерял руку. Ахав спешит подняться к нему на борт и поговорить с человеком, судьба которого столь схожа с его судьбой. Англичанин и не помышляет о том, чтобы мстить кашалоту, но сообщает направление, в котором ушёл белый кит. Снова Старбек пытается остановить своего капитана - и снова напрасно. По заказу Ахава корабельный кузнец куёт гарпун из особо твёрдой стали, на закалку которого жертвуют свою кровь трое гарпунщиков. «Пекод» выходит в Тихий океан.

Друг Измаила, гарпунщик Квикег, тяжело заболев от работы в сыром трюме, чувствует приближение смерти и просит плотника изготовить ему непотопляемый гроб-чёлн, в котором он мог бы пуститься по волнам к звёздным архипелагам. А когда неожиданно его состояние меняется к лучшему, ненужный до времени гроб решено проконопатить и засмолить, чтобы превратить в большой поплавок - спасательный буй. Новый буй, как и положено, подвешен на корме «Пекода», немало удивляя своей характерной формой команды встречных судов.

Ночью в вельботе, возле убитого кита, Федалла объявляет капитану, что в этом плавании не суждено тому ни гроба, ни катафалка, но два катафалка должен увидеть Ахав на море, прежде чем умереть: один - сооружённый нечеловеческими руками, и второй, из древесины, произросшей в Америке; что только пенька может причинить Ахаву смерть, и даже в этот последний час сам Федалла отправится впереди него лоцманом. Капитан не верит: при чем тут пенька, верёвка? Он слишком стар, ему уже не попасть на виселицу.

Все явственнее признаки приближения к Моби Дику. В свирепый шторм огонь Святого Эльма разгорается на острие выкованного для белого кита гарпуна. Той же ночью Старбек, уверенный, что Ахав ведёт корабль к неминуемой гибели, стоит у дверей капитанской каюты с мушкетом в руках и все же не совершает убийства, предпочтя подчиниться судьбе. Буря перемагничивает компасы, теперь они направляют корабль прочь из этих вод, но вовремя заметивший это Ахав делает новые стрелки из парусных игл. Матрос срывается с мачты и исчезает в волнах. «Пекод» встречает «Рахиль», преследовавшую Моби Дика только накануне. Капитан «Рахили» умоляет Ахава присоединиться к поискам потерянного во время вчерашней охоты вельбота, в котором был и его двенадцатилетний сын, но получает резкий отказ. Отныне Ахав сам поднимается на мачту: его подтягивают в сплетённой из тросов корзине. Но стоит ему оказаться наверху, как морской ястреб срывает с него шляпу и уносит в море. Снова корабль - и на нем тоже хоронят погубленных белым китом матросов.

Золотой дублон верен своему хозяину: белый горб появляется из воды на глазах у самого капитана. Три дня длится погоня, трижды вельботы приближаются к киту. Перекусив вельбот Ахава надвое, Моби Дик закладывает круги вокруг отброшенного в сторону капитана, не позволяя другим лодкам прийти ему на помощь, пока подошедший «Пекод» не оттесняет кашалота от его жертвы. Едва оказавшись в лодке, Ахав снова требует свой гарпун - кит, однако, уже плывёт прочь, и приходится возвращаться на корабль. Темнеет, и на «Пекоде» теряют кита из виду. Всю ночь китобоец следует за Моби Диком и на рассвете настигает опять. Но, запутав лини от вонзившихся в него гарпунов, кит разбивает два вельбота друг о друга, а лодку Ахава атакует, поднырнув и ударив из-под воды в днище. Корабль подбирает терпящих бедствие людей, и в суматохе не сразу замечено, что парса среди них нет. Вспомнив его обещание, Ахав не может скрыть страха, но продолжает преследование. Все, что свершается здесь, предрешено, говорит он.

На третий день лодки в окружении акульей стаи опять устремляются к замеченному на горизонте фонтану, над «Пекодом» вновь появляется морской ястреб - теперь он уносит в когтях вырванный судовой вымпел; на мачту послан матрос, чтобы заменить его. Разъярённый болью, которую причиняют ему полученные накануне раны, кит тут же бросается на вельботы, и только капитанская лодка, среди гребцов которой находится теперь и Измаил, остаётся на плаву. А когда лодка поворачивается боком, то гребцам предстаёт растерзанный труп Федаллы, прикрученного к спине Моби Дика петлями обернувшегося вокруг гигантского туловища линя. Это - катафалк первый. Моби Дик не ищет встречи с Ахавом, по-прежнему пытается уйти, но вельбот капитана не отстаёт. Тогда, развернувшись навстречу «Пекоду», уже поднявшему людей из воды, и разгадав в нем источник всех своих гонений, кашалот таранит корабль. Получив пробоину, «Пекод» начинает погружаться, и наблюдающий из лодки Ахав понимает, что перед ним - катафалк второй. Уже не спастись. Он направляет в кита последний гарпун. Пеньковый линь, взметнувшись петлёй от резкого рывка подбитого кита, обвивает Ахава и уносит в пучину. Вельбот со всеми гребцами попадает в огромную воронку на месте уже затонувшего корабля, в которой скрывается до последней щепки все, что некогда было «Пекодом». Но когда волны уже смыкаются над головой стоящего на мачте матроса, рука его поднимается и все-таки укрепляет флаг. И это последнее, что видно над водой.

Выпавшего из вельбота и оставшегося за кормой Измаила тоже тащит к воронке, но когда он достигает её, она уже превращается в гладкий пенный омут, из глубины которого неожиданно вырывается на поверхность спасательный буй - гроб. На этом гробе, нетронутый акулами, Измаил сутки держится в открытом море, пока чужой корабль не подбирает его: то была неутешная «Рахиль», которая, блуждая в поисках своих пропавших детей, нашла только ещё одного сироту.

«И спасся только я один, чтобы возвестить тебе...»

Вы прочитали краткое содержание романа "Моби Дик, или Белый Кит". Предлагаем вам перейти в раздел "Краткие содержания" , чтобы почитать другие изложения популярных писателей.