Лебедев иллюстрации к сказкам. Выставка "владимир лебедев - художник русского авангарда" в екатеринбурге. Натюрморты и портреты

Биография

Владимир Васильевич Лебедев (1891-1967) — выдающийся график, художник и иллюстратор первой половины 20-го века.

Лебедев закончил частную художественную школу Бернштейна в 1914 году, после чего несколько лет преподавал в Петроградских художественных мастерских. С 1917 года занимался политической карикатурой, сотрудничал с сатирическими журналами «Сатирикон» и «Новый Сатирикон»; параллельно с карикатурой начал заниматься книжной графикой и этому своему увлечению остался верен до самой смерти в 1967 году. Первые книги с его рисунками вышли в издательстве «Радуга», которому принадлежит значительная роль в создании детской книги 1920-х годов. Именно в этом издательстве вышла первая «новая» книга - » , переведённый с иллюстрациями В. В. Лебедева.

Лебедев был известным плакатистом, он создал свой собственный стиль агитационного плаката, ставший в дальнейшем эталоном для многих художников того времени. Одной из первых серий плакатов его исполнения были заказанные Российским Телеграфным Агентством «Петроградские окна РОСТа», которую он выполнил в соавторстве с В.И.Козлинским в 1919-1920 гг.

В 1924 году Лебедев возглавил художественную редакцию только созданного детского отдела Госиздата. Его коллегой в литературном отделе был ; вместе они поставили цель сформировать принципиально новую детскую художественную книгу. Благодаря талантливому тандему Лебедева-Маршака, появились на свет популярные и любимые многими , «Сказка о глупом мышонке», «Разноцветная книга», «Двенадцать месяцев», «Багаж».

В сентябре 1933 года на базе детского отдела Госиздата и детского сектора издательства «Молодая гвардия» было создано издательство «Детская литература», первоначально называвшееся «ДЕТГИЗ» (Детское Государственное Издательство); его редакторами также стали и В. В. Лебедев.

В 1936 году была развернута кампания, направленная против его деятельности, в прессе появились статьи с уничижительной критикой его творчества. По мнению некоторых биографов, эти гонения надломили художника, что сказалось на его творчестве; его стиль стал более сдержанным и осторожным…

Во время войны Лебедев жил и работал Москве, сотрудничал с «Окнами ТАСС», активно занимался детской иллюстрацией.

Его лучшими послевоенными книгами считаются «Откуда стол пришел?» (1946) и «Разноцветная книга» (1947) , «Три медведя» (1948).

В 1950-60-е годы Лебедев вел уединенный образ жизни, почти не появляясь на публике.

Если на вопрос, что вы больше всего любите, мне отвечают «искусство», или, например, «книгу», я говорю: глупец. Надо любить не книгу, а жизнь, ради которой появилась книга…

«Решили пойти к Лебедеву домой. Пустит ли художник? Может быть, не захочет и разговаривать?

Отправились с папочками работ. Знает ли кто из вас, что такое войти в мастерскую любимого художника? Это незабываемо. Я и сейчас с волнением вспоминаю все до мелочей.

Большой двусторонний ореховый мольберт, рабочий стол на козлах и сам художник. На стенах - кубизм, рисунки прачек и балерин, висят боксерские кожаные перчатки. На полу лежат гантели. Во всю стену огромный шкаф с книгами. А рядом, у окна, в идеальном порядке блестят столярные инструменты - ножовки, стамески, рубанки, тот самый «рубанок, который сделал рубанок».

Одет Лебедев был по-американски. На нем кожаные желтые краги, английские бриджи, ковбойская рубашка с засученными по локоть рукавами. И сам он, подвижный, с широко расставленными ногами, будто в боксерской стойке. Его суждения неожиданны и очень точны. Всем своим обликом он просто сразил нас наповал.

Посмотрев мои рисунки шпаны, которые я принес показать, Лебедев сказал мне: «У вас все неверно, посмотрите, как у меня сделано» - и показал свою «Улицу революции».

От волнения мы мало что соображали, но все-таки высказали главное

Рассмотрев мои рисунки, Владимир Васильевич берет бумагу и тут же, при мне, рисует сам то, что никак у меня не выходило. Его волшебная рука безжалостно, с холодной ясностью указует на мои ошибки.

Урок преподается артистически.

Уничтоженный, собираю в папку и прячу драгоценные рисунки метра. Хочется скорее бежать обратно, никого не замечая, никого не видя, - домой, работать». (с)

Купить книги с иллюстрациями Владимира Лебедева

Картинки

Название Слоненок Автор Р.Киплинг Иллюстратор В.Лебедев Год издания 1921 Издательство Гиз		Название Три козла Автор Русские сказки Иллюстратор В.Лебедев Год издания 1923 Издательство Мысль		Название Охота Автор В.Лебедев Иллюстратор В.Лебедев Год издания 1925 Издательство Радуга

Название Цирк Автор С.Я.Маршак Иллюстратор В.Лебедев Год издания 1925 Издательство Радуга		Название Мороженое Автор С.Я.Маршак Иллюстратор В.Лебедев Год издания 1925 Издательство Радуга		Название Вчера и сегодня Автор С.Я.Маршак Иллюстратор В.Лебедев Год издания 1925 Издательство Радуга

Название Усатый полосатый Автор С.Маршак Иллюстратор В.Лебедев Год издания 1930 Издательство Гиз		Название Заяц, петух и лиса Автор Русский фольклор Иллюстратор В.Лебедев Год издания 1924 Издательство Мысль		Название Золотое яичко Автор Русский фольклор Иллюстратор В.Лебедев Год издания 1923 Издательство Мысль

Разговоры

Детские книги, оформленные и иллюстрированные Лебедевым в двадцатых годах, принадлежат к числу лучших и наиболее характерных достижений искусства графики того времени. Они заложили фундамент новой, советской книжно-графической традиции. Это - советская классика, оказывающая и поныне влияние на развитие в нашей стране искусства книги.

Эта яркая, веселая, очень летняя по своему колориту книжка вышла впервые в свет в разгар зимы — новогодним подарком детям к новому 1925 году. Одинаково крупно на ней обозначены два имени ее создателей: «С. Маршак, рисунки В. Лебедева». В это время только начиналось многолетнее сотрудничество поэта и художника. По воспоминаниям сына писателя, Маршак, находясь вместе с Л.М. Клячко — известным журналистом, владельцем и редактором частного издательства «Радуга» — в типографии, увидел на полу оттиск какой-то из работ еще не известного ему художника. «Я хочу, чтобы мои стихи иллюстрировал этот художник», — сказал издателю Самуил Яковлевич, поднимая оттиск

Рисунок для детей должен привлекать, заинтересовывать ребенка. Рисунок цветной, помимо четкости и конкретности, должен быть интенсивным по цвету. Но интенсивность эта должна быть построена не на цветистости, а на живописных отношениях. Художник должен приучить ребенка строить живописные отношения, которые пригодятся ребенку в его взрослой практике, независимо от профессии. Если же рисунок черный, графический, то он должен быть достаточно конкретен, точен и четок.

1891 .......................... 1967

В. В. Лебедев рано стал профессионалом - уже с 1911 г. он публиковал рисунки в журналах, продолжая при этом доучиваться
в различных частных студиях Петербурга. Главной школой для него всегда оставалась собственная творческая практика, подгоняемая
ненасытным стремлением к совершенству, и учился он на протяжении почти всей жизни.

Даже будучи профессором петроградских ГСХМ (1918-21), он настойчиво постигал принципы живописи кубизма, реализовав свои поиски
в графической серии "Прачки" (1920-25), а также в политических плакатах "Окон РОСТА" (1920-21)

Смелое упрощение и уплощение формы, резкие сопоставления немногих ярких цветов придавали его композициям своеобразную
монументальность. Как прямое продолжение плакатов была выполнена серия сатирических рисунков "Панель революции" (1922),
принесшая художнику известность.

"М.П. Рит в голубом" 1935

Наиболее сильно и плодотворно искания Лебедева сказались на его книжной графике. Живописные эксперименты помогли ему, начиная с рисунков к "Слоненку" Р. Киплинга (1921), открыть новую эру в иллюстрировании детских книг. Найденное было развито в книжках С. Я. Маршака, постоянного соавтора Лебедева, - "Вчера и сегодня", "Мороженое", "О глупом мышонке", "Цирк" (все 1925), "Багаж" (1926), "Как рубанок сделал рубанок" (1927) и др.

Лебедев возглавлял в 1924-33 годах художественную редакцию отдела детской и юношеской литературы Государственного издательства, превратив его в центр создания высокохудожественных книг для детей. Он привлек в издательство художников своего поколения - В. М. Конашевича, Н. А. Тырсу, Н. Ф. Лапшина, В. М. Ермолаеву, воспитал молодых - А. Ф. Пахомова, Ю. А. Васнецова, Е. И. Чарушина, В. И. Курдова, Э. А. Будогоского и др.

Напряженная издательская деятельность нисколько не мешала его творчеству. В середине 1920-х гг. он представил острые сатирические серии "НЭП", "Новый быт", "Любовь шпаны". Каждодневная работа с натурой вылилась в серии блестящих рисунков "Акробатки", "Балерины", "Гитаристки" и в многочисленные наброски обнаженных натурщиц, исполненные с виртуозным мастерством.

В конце 1920-х гг. он вернулся к живописи, сделав серию полуэкспериментальных "Натюрмортов с гитарой" и небольшую серию натюрмортов "Фрукты в корзине". Позднее, после иронической серии "Девушки с букетом" (1933), он написал ряд отличных женских портретов - Т. В. Шишмаревой (1934), С. Д. Лебедевой (1936), К. Георгиевской (1937), в которых, двигаясь от холодной рационалистичности своих прежних работ к чувственному началу, своеобразно возрождал многие приемы импрессионистической живописи.

Сходные изменения наметились в начале 1930-х гг. и в его книжной графике, которая постепенно начала приобретать черты импровизационной легкости и непосредственности. Книжки "Зима - лето - попугай" О. Ф. Берггольц, "Мистер Твистер", "Усатый-полосатый" и "Сказки, песни, загадки" С. Я. Маршака обозначили собою наступление нового этапа в творчестве художника.

Но уже в 1931 г. несколько его работ подверглось резкой критике в официозной печати, а пять лет спустя он, вместе с В. М. Конашевичем, стал объектом грубых нападок в статье "О художниках-пачкунах" ("Правда", 1936, 1 марта).
Статья, послужившая сигналом к травле ленинградских художников детской книги, была частью широкой идеологической кампании, направленной против ряда деятелей искусств Ленинграда. Эти события произвели разрушительное действие на растерявшегося художника.

В годы войны Лебедев жил в Москве, где сотрудничал в плакатной мастерской "Окон ТАСС", иллюстрировал книги. Книжной графикой он продолжал заниматься и вернувшись в Ленинград (1950).
Многие из его послевоенных книг получали высокую оценку - "Откуда стол пришел?" (1946) и "Разноцветная книга" (1947) С. Я. Маршака, "Три медведя" Л. Н. Толстого (1948) и др. Они действительно свидетельствовали о его мастерстве, но в них все возрастали натуралистичность и слащавость. То же самое происходило и с новыми вариантами его прежних иллюстраций, и даже с живописью. Смягчение идеологической обстановки в 1950-60-х гг., позволившее художникам немного воспрянуть, ничего не принесло Лебедеву, и последние годы жизни стали затянувшейся творческой агонией этого блистательного мастера и сильного человека.

"Портрет Н.С.Надеждиной" 1927

"Портрет Т.Макаровой" 1943

«Женщина с гитарой» 1930

"Городской мотив" 1918

"Женский портрет" 1934

"Девушка с кувшином" 1928

«Девушка с букетом» 1933

"Женский портрет"

"Обнаженная намыливающая ногу"

"Обнаженная в ванной со спины"

"Обнаженная со шнурками"

"Женщина с мандолиной" 1927

"Рабфаковка с портфелем" 1937, Омский музей

"Девушка с букетом" 1933

"Женский портрет" 1941

"Спортсмен" 1940-e

"Краснофлотец" 1937

"Портрет К.Георгиевской" 1937

"Портрет художницы Нины Лекаренко" 1934

"Портрет жены артиста" 1943

"Обнажённая женщина" 1936

«Обнаженная со скрещенными перед грудью руками» 1937

"Танец «Сыпь, Семёновна, подсыпай, Семёновна!»

Натурщик" 1915

"Примерка" 1927

"Турецкие борцы" 30-е

"Стоящая обнаженная" Конец 1920-х

"Разочарования и неудачи, без которых не обходится жизнь всякого активно работающего художника, всегда обращали Лебедева к тому вечному источнику вдохновений, каким неизменно оставалась для него живая натура. Здесь он черпал новую уверенность в своих силах. После «Девушек с букетами», не показанных никому, кроме близких друзей, после «Турецких борцов», отрицательно воспринятых критикой, наконец, после книжных работ, подвергшихся осуждению в газетах, художник сосредоточил все свое творческое внимание на портретной живописи; она стала главным содержанием его деятельности в последние предвоенные годы.
С 1934 года начала расти серия лебедевских женских портретов. Они составляют именно серию, во многом подобную ранним графическим циклам, вроде «Акробатки» и «Танцо-вщицы». Каждый портрет представляет собой как бы звено в цепи экспериментов, напра-вленных на творческое осмысливание и эмоциональное истолкование образа современной женщины. Примеры, вырванные из цепи, не могут дать представления о живописи Лебе-дева. Любая отдельная работа — это добросовестный реалистический этюд, в котором нет иной задачи, кроме правдивого воссоздания натуры. Общий замысел — но не априорный, не сочиненный заранее, а естественно вырастающий из осмысления жизненного материала, изученного и обработанного художником, — раскрывается лишь тогда, когда восприни-маешь всю серию в целом, во всем разнообразии ее идейно-образных и формальных аспектов.
Анализ лебедевских портретов удобнее начать с определения их формальных, точнее, живо-писных особенностей, так как именно здесь наиболее четко выступают объединяющие при-знаки серийности.
Композиционная структура — лучше сказать, архитектоника портретной живописи Лебе-дева отличается постоянством и устойчивостью приемов, издавна облюбованных и тща-тельно выверенных художником. Основы метода были заложены еще в 1927 году, в описан-ном выше портрете Н.С. Надеждиной. Подобно последнему, почти все позднейшие портреты изображают полуфигуру на отвлеченном цветопространственном фоне или — реже — в интерь-ере. Изображение дается фронтально, изредка — в легком повороте. Можно насчитать не более трех-четырех вариаций для положения рук. Везде отчетливо намечена центрическая композиционная ось, к которой стягиваются все изобразительные формы; нетрудно заме-тить в них тяготение к симметрии. Однако здесь нет и намека на какую-либо нарочитую схему; чтобы дать почувствовать симметрию, художник сознательно ее чуть-чуть нарушает. Такая устойчивость принципов композиционной структуры, быть может, таила бы опасность самоповторения и даже некоторой монотонности для художника менее глубоко и менее тесно связанного с натурой, чем Лебедев. Но однообразие композиционных решений ком-пенсируется разнообразием и тонкостью живописно-декоративной разработки поверхности холста.
Мысль об органической цельности и гармонии живописной поверхности портрета была едва ли не главной для Лебедева. Обычно художник строил три тесно сближенных пространст-венных плана: лицо модели несколько выдвинуто вперед, контуры плеч и торса образуют второй план, слегка выступающий на цветном фоне, укрепляющем плоскость и лишенном мотивов иллюзорной глубины. Плоскостный характер композиции подчеркнут живописной трактовкой формы, которая передана не объемом, а пятном, иногда превращенным в полу-рельеф, как бы растекающийся в неуловимых очертаниях. Живопись Лебедева почти не знает светотени; уплощенный рельеф создается при помощи оттенков и тональных градаций цвета. Ранние работы изучаемой серии, написанные между 1934 и 1936 годами, обнаруживают сильное влияние Мане; оно проявляется не только в характере мазка и способе наложения краски ровным, легким, почти прозрачным слоем, но и в колорите, построенном на модуля-циях двух-трех основных тонов; преобладают серые, черные и приглушенные желто-коричневые цвета. Некоторые произведения этого периода тяготеют к монохромности. Это живопись тонко продуманная, очень интеллектуальная, но слишком сознательная и безу-пречная; в ней больше рассудка, чем темперамента, больше изящества, чем силы. Однако уже с 1937 года лебедевские портреты начинают говорить несколько иным живо-писным языком. Колористические решения здесь ближе к Ренуару, чем к Мане. Цвет стано-вится более интенсивным и насыщенным, мазок — более пастозным. Контрастные сочетания желтых, красных, синих, зеленых и розовых тонов создают вибрирующую, пронизанную светом, но, вместе с тем, плотную, как бы эмалевую поверхность. Заметно повышается роль контурной линии; форма обретает объемно-пластический характер.
Художественная критика 1930-1940-х годов отметила эти «ренуаровские» тенденции портретной живописи Лебедева, но несколько преувеличила их значение. «Некоторые из наших живописцев настолько поддались влиянию французских импрессио-нистов, что превратились в их прямых подражателей и „идолопоклонников", — говорится в одной из критических статей. — Талантливый художник В. Лебедев затворился в своей мастерской и вот уже много лет не выступает на выставках, не решаясь демонстрировать свои живописные опыты, представляющие подражание Ренуару» (Зотова А. За преодоление пережитков импрессионизма // Искусство. - 1950. - № 1. - С. 77).
Между тем, едва ли есть основания говорить не только об «идолопоклонстве», но даже и о подражании, как о чем-то существенно важном в портретной живописи Лебедева. Выше была уже сделана попытка выяснить его отношение к традициям импрессионизма. Влияние великих французских живописцев было, быть может, глубже, нежели воздействие системы кубизма, но и оно не заходило за пределы проблем профессионального мастерства; опыт Мане и Ренуара был для Лебедева лишь опытом школы, а не мировоззрением, и — повторяя уже цитированные слова Лунина — «он использовал этот опыт, чтобы сделаться более совер-шенным художником». Но весь жизненный материал, обработанный Лебедевым, весь круг его идейно-образных представлений, неразрывно связанных с окружающей современностью, был далек от идей и образов французского искусства. Сказанное можно сформулировать и более категорично: Лебедев не писал «ренуаровских женщин», как это казалось некоторым критикам, и не придавал «ренуаровских черт» своим моделям; он перерабатывал опыт Ренуара (так же, как и Мане), чтобы правдиво и поэтично передать на холсте образы своих современниц.
Следует еще подчеркнуть, что Лебедев не делал так называемых «заказных» портретов. Круг людей, которых писал художник, составляли частью профессиональные натурщицы, частью друзья и знакомые Лебедева, преимущественно из художественной или спортивной среды. Выбор модели никогда не был случайным, хотя его и нельзя объяснить теми или иными предвзятыми намерениями социального или психологического порядка. Предвзятость вообще чужда мышлению Лебедева; создавая образ, он исходил неизменно из живого восприятия натуры. В облике своих будущих персонажей он искал только своеобразия и выразительности, а творческая интуиция помогала ему раскрывать типические черты и характерные приметы переживаемой эпохи.
В обширной серии портретов, написанных Лебедевым в последние предвоенные годы, нетрудно заметить две раздельные, хотя и одновременные струи, бегущие параллельно и не смешивающиеся друг с другом; в них воплотились две стороны дарования художника — его интимный лиризм и его сатирическая ирония.
Известно, как трудно давались Лебедеву положительные образы и насколько подчас невоз-можно было ему совладать со своим темпераментом сатирика. Можно предположить, что обращение к портретной живописи было в значительной степени вызвано стремлением найти в окружающей действительности прочную опору жизнеутверждающему чувству и социаль-ному оптимизму художника. Он хотел показать, что его современницы достойны восхище-ния и восторженного любования.
В самом деле, легко указать ряд портретов, в которые Лебедев вложил всю силу своего лирического чувства. Вместе с тем, он оставался далек от идеализации натуры, в его моделях нет ничего нарочито эффектного.
Он писал большею частью девушек и женщин, милых своей молодостью и свежестью. Мир душевных переживаний героинь художника обычно несложен, чужд надрыва и какой-либо патетики, далек от драматических конфликтов и не дает повода для глубоких психологических обобщений. Лебедев, впрочем, и не претендовал на психологические глубины. Он желал лишь передать поэтическое очарование своей модели, ее пленительную женственность и трогательную девическую грацию.
Было бы, однако, неверным считать лебедевские портреты внепсихологичными. В каждом из них есть тонкая характеристика модели, хотя типическое в облике изображенной женщины почти всегда подчеркнуто сильнее, нежели индивидуальное. Лишь в сравнительно немногих работах, где портретированы люди с творческим дарованием и сильной индивидуальностью, характеристика становится более глубокой, разносторонней и сложной. В изощрен-ном искусстве Лебедева нашлись выразительные средства, чтобы передать энергию и твор-ческое горение скульптора С.Д. Лебедевой, утонченность и одухотворенность художницы Т.В. Шишмаревой.

(из книги: Петров В. Владимир Васильевич Лебедев. - Л., 1972. - С. 202-213.)

"Портрет женщины" поздняя работа

"Портрет А.С.Лазо" 1954

"Портрет девушки" 1956, графитный карандаш

В.В.Лебедев на своей персональной выставке. Фотография 1928

Жили-были лиса да заяц. У лисы была избушка ледяная, а у зайчика лубяная…

Зачитанная почти до дыр детская книжка с картинками. На чудом уцелевшей обложке год издания - 1924… «Заяц, петух и лиса»…
С этим чернильным пятном на одной из страниц, с этими карандашными каракулями на другой у меня не могут быть связаны никакие воспоминания, потому что это не моя книжка, да и родилась я почти на десять лет позже. Но я чувствую, что лицо мое неудержимо расползается в улыбке, что-то детское обступает и затягивает. Может быть, у меня была точно такая же книжка, ведь были же переиздания, а теперь, вглядываясь в эти строчки и рисунки, не сознанием, не памятью, а какими-то другими чувствами, я узнаю ту свою книжку, тот свой мир?

На каждой странице - одна или две строчки, напечатанные крупным шрифтом, все остальное занято рисунками. Они простые, быстрые, не затейливые, трудно их описать, определить, на что они похожи: на народный лубок не похожи, на примитивный детский рисунок, на стилизацию под детский рисунок не похожи, если сравнить с работами знаменитых художников, любивших изображать зверей,- ничего общего. А между тем от них не оторваться. Заяц доверчивый и простодушный, а у лисы глаза с поволокой, красавица, но близко лучше не подходить. А вот собаки на помощь зайцу прибежали: в сюртучках, круглых котелках, у одного через плечо охотничья сумка, у другого -рог на перевязи, то что называется «фу-ты ну-ты», но вот на другой странице улепетывают они от лисы - котелки свалились, сюртучки задрались, морды такие взъерошенные, смешные, да ведь это щенки, это только в котелках они казались взрослыми собаками. И все звери в книжке забавные и милые. Да, вот это, наверное, замечательно - не то, что у каждого свой характер (все, кто рисует зверей, обязательно какой-нибудь характер ему придумает), а то, что они забавные. Про маленьких мы говорим, что они забавные, вот и здесь -не звери, а детеныши звериные. И все они носятся по книге, как может носиться самая непоседливая детвора.

Наверное, сам художник, когда рисовал свою книжку, необычайно любил все детское. И я вспоминаю свое детство совсем не потому, что была у меня такая книжка, другие которые будут точно знать, что этой книжки у них не было, будут то же чувствовать. Да, по-видимому, все дело в таланте того, кто делал книжку. В таланте понять все детское.

На обложке фамилия - В. Лебедев

Что удалось узнать из биографии художника и иллюстратора Владимира Васильевича Лебедева ? Родился он в 1891 году, окончил Академию художеств, в 27 лет стал профессором Петроградских свободно-художественных учебных мастерских, был создателем петроградских окон РОСТа, удачно выставлялся на многочисленных выставках. Считал ли его кто-нибудь чудаком? Никто из знавших его так не говорит. А между тем представьте себе Петроград 1918 года. С большим трудом Лебедев раздобывает литографский камень и с упоением, работая вручную, печатает книжку собственного сочинения. Называется эта книжка «Приключения Чуч-ло». Ну как же не чудачество? В напряженнейшие дни, когда решаются судьбы страны, проводить ночи в подвале за печатанием книжки о приключениях маленького индейца, рассказанных не взрослым, а малышом.

Текст воспроизводит неправильность детской речи и характерную интонацию малыша, а рисунки занимательно дополняют текст. Нет. Лебедев не был слепцом, не понимающим, что происходит вокруг, им владела страсть, он должен был создать нечто совершенно необходимое, потому что пришло время родиться книжке для самых маленьких.

Незадолго до этого вышел из печати сборник рассказов и сказок «Елка», составленный А. Бенуа и К. Чуковским под руководством М. Горького. Иллюстрировали этот сборник известные художники самых разных направлений: и Репин, и Пуни, и Чехонин, и Ю. Анненский. Вышло нечто пестрое, потому что многие из этих художников не задумывались, как надо работать для самых маленьких. Лебедев принимал участие о этом сборнике и, наверное, рассматривал его с чувством неудовлетворенности. Какой же должна быть книжка для самых маленьких?

“Просто яркость, пестрота еще недостаточны. Дети - чуткие наблюдатели, но способны на первых порах удовлетворяться эффектным - не нужно ограничивать их возможности. Холодные поучения не вызовут нужных эмоций, так же как излишняя гротескность и карикатурность. Книжка должна вызывать радостное ощущение, направлять игровое начало на деятельность ребенка и его желание побольше узнать”. А вот главное: «Постараться по-настоящему подойти к интересам ребенка, как-то сжиться с его желаниями, вспомнить себя в детстве…»

Эти мысли были с такой четкостью сформулированы почти три десятилетия спустя, когда Лебедевым были сделаны десятки, сотни книжек для детей. А тогда, в 1918 году, он мудрил над каждой страницей книжечки с заманчивым и непонятным названием «Чуч-ло».

Когда в 1925 году Маршак возглавил отдел детской книги при Государственном издательстве, он пригласил Лебедева в качестве помощника и главного художника. В этом же году вышло сразу четыре книжки, сделанные совместно Маршаком и Лебедевым: «Цирк», «Мороженое», «О глупом мышонке», «Вчера и сегодня».

Владимир Васильевич Лебедев был замечательным художником и иллюстратором детских книг . Известны его графические серии, работы акварелью и маслом. Их смотришь с интересом, потому что они документальны. Острый глаз, пластическое чувство времени, мягкий юмор заставляют еще и еще раз возвращаться к ним. А все же жизнь этого художника, его творческое лицо определила его страсть и поразительная способность «вспомнить себя в детстве». Выносив образ детской книжки, он первый создал ее. Он был не иллюстратором, а творцом. Он воспитал, стал помощником и товарищем целой плеяды художников, работающих для самых маленьких: Пахомова, Конашевича, Курдова, Тырсы, Каневского… Можно сказать, он продолжает учить и тех, кто начинает сегодня.

Иллюстрации Лебедева к детским книгам

В августе 2013 года в Екатеринбургском музее изобразительных искусств открылась выставка "Владимир Лебедев - художник русского авангарда". Привез ее на Урал Русский музей из Петербурга, а подготовила ее заведующая отделом акварели и рисунка Государственного Русского музея Наталья Козырева. Это уже десятая выставка, которую делает в Екатеринбурге Русский музей ко Дню города.

Мы очень ждали открытия этой выставки. Шутка ли - самого Лебедева увидеть! Да и еще дело в том, что вроде Лебедев у нас все время и на слуху, и в работе, и в чтении на досуге: тема Маршака, работы ленинградской редакции, тема Васнецова - все это тесно связано с именем Лебедева. Но то ли это все были неупорядоченные сведения, то ли не хватало некоего толчка в виде грамотно и хронологически развешенных работ Лебедева - да только до посещения этой выставки как-то тема у меня была не систематизирована. "Окна РОСТа", ранние иллюстрации Маршака, где рисунки для детей выполнены в каком-то полуавангарде с оттенками кубизма, мельком виденный в кабинете Самуила Яковлевича рисунок обнаженной женщины с гитарой, в свое время поразивший (это Лебедев? Тот самый Лебедев, автор аккуратненькой девочки из "Усатого-полосатого"?), потом поздние иллюстрации к Маршаку, отдающие социалистическим реализмом... Непонятно было, кто из этих всех Лебедевых есть настоящий Лебедев.

Итак, выставка. Из вступительной статьи Натальи Козыревой:

"В конце своего жизненного пути Лебедев утверждал: «Чтобы понять мое творчество, нужно знать и помнить, что я художник двадцатых годов. Говорю так не только потому, что этой эпохе принадлежат мои лучшие работы. Еще важнее и существеннее то, что меня сформировала духовная атмосфера того времени. Туда уходят корни всех моих идей и замыслов. Дух двадцатых годов я стремился пронести сквозь всю мою жизнь». Признание художника позволяет не только остро почувствовать, как тяжело он переживал необходимость вынужденного эстетического компромисса, явственно разделившего его искусство на два этапа - 20-30-е годы и 40-50-е, но и помогает понять, почему сам художник не любил свое позднее творчество и решительно отказывался от большой персональной выставки, осуществленной лишь после его смерти. Но произведения, созданные Лебедевым в пору расцвета, бесспорно, принадлежат к числу важнейших достижений русского авангарда".

И действительно, большая часть представленных работ (а всего их 62) - это работы 20-х годов. Выставка на самом деле небольшая, всего 3 зала. Вступительная статья, отлично написанная!

Первый зал - это ранний Лебедев. Натюрморты, интерьеры, сплошной кубизм - и в то же время попытки выйти из него. Цикл "Прачки" - тот самый "кубизм-некубизм" (1920 г)

А вот "Панель революции" , цикл из 23 листов, созданный Лебедевым в 1922 году - это уже следующий этап, причем остро-социальный. У героев рисунков, новых советских граждан, нет лиц, в лучшем случае есть намек на некие черты лица: челка, овал щеки... И снова из вступительной статьи:

"В одном из рассказов Ольги Форш (в первой редакции "Поголовщина", 1918) возникает такая картина: "Идут, будто солдаты в ногу, все как один: шинели скручены через плечо, амуниция, ружья, защитные шапки, раз, два, раз, два... а лиц-то и нет. Так,что-то мутное, вроде как блин, ни глаз, ни улыбок - одна Поголовщина".

Четыре идущие фигуры, 1922.

История страны идет вперед и творчество художника тоже не стоит на месте. За "Панелью революции" пришли циклы "Новый быт" (1924), "НЭП" (1925-1927), "Любовь шпаны" (1926-1927).

От "НЭПманов", этих самодовольных, благополучных горожан, живущих в мире котиковых шубок и ресторанов мы просто не могли отойти! Они настолько выразительны, эти люди из другой эпохи, настолько богата гамма черного-серого-белого на этих рисунков, в них столько свето-тени и полутонов - словами не выразить!

Прекрасны двое с картины "Посмотри, посмотри" (бумага, тушь. 1927 г)

А вот работы конца 20-х годов и начала 30-х - это второй зал выставки, и это расцвет творчества Лебедева. У этих работ мы просто перестали дышать - и от восторга, и от страха: вдруг полупризрачная ламповая копоть, которой выполнены рисунки, пропадет и исчезнет, как мираж?

Гитаристка , 1926 г.

Серия "Танцовщица" (1927 г) - моделью для нее была жена Лебедева актриса Надежда Надеждина.

Разве это не прекрасно? Это все выполнено в технике ламповой копоти. Кажется, художник еле касался бумаги, и рисунок состоит из беспорядочных пятен и мазков

а отойти на два шага назад - и невозможно оторваться от этой "Танцовщицы"

мой фаворит - это "Натурщица" (1926 г). Апофеоз движения и пластики, выраженный всего несколькими простыми линиями.

И параллельно Лебедеву-гению графики в зале представлены работы Лебедева-книжного иллюстратора. Частично это еще настоящий Лебедев: иллюстрации к стихотворению "Мороженое" Маршака (1924 г).

"Солнечное, летнее, уличное настроение "Мороженого" создают сочные контрасты открытого цвета - светло-синего и ярко-красного, почти оранжевого, черного и желтого, зеленого и белого (белый здесь не только фон, но активный, звучный "работающий" цвет). Краски ложатся на бумагу сплошными, четко очерченными плоскостями, без теней и переходов. Превосходно используя литографскую технику, художник добивается плотного, плоскостного звучания цвета. Четкость серых сеток-тангиров, зернистая фактура розовых (тело) и голубых (иней) высветлений не позволяют даже светлым тонам расплыться, стать воздушными, придает им определенность, конкретность. Более того, накладывая желтую краску на черную, Лебедев получает не новый цвет (черное остается черным), но другую фактуру - матовую, рядом с обычной - поблескивающей. А благодаря этому краска становится не только цветом, но и материалом, ощущается почти осязательно, весомо. Цвет у Лебедева плоскостный, но это не поверхностно-легкий цвет мирискусников, не подкраска линейного рисунка. Он не заполняет готовую линейную форму, а сам образует ее - такую же плотную, четкую, контрастную, как сами сочетания синего с красным или черного с желтым". (Ю. Герчук "Толстяк и мороженое")

И вот как раз по работам Лебедева-иллюстратора проходит та самая трагическая черта. Рядом с рисунками к "Мороженому" висят рисунки к "Трем медведям" Л. Толстого (1947 г) и к "Котятам" С. Михалкова (1949). Полно, да Лебедев ли это?

А ведь это те самые иллюстрации, которые знакомы с детства и так нравятся читателям - эти, и другие: классическая девочка в чулочках, которая купает "Усатого-полосатого", правильные, как из атласа Брема, звери из "Где обедал воробей", очень достоверная курица, которая не нашла Олино колечко - те самые рисунки, о которых сегодня, тяжко вздыхая, многие говорят "Вот это - настоящее, а не то, как сейчас Маршака иллюстрируют". Вот это самое свое "настоящее" Лебедев не любил настолько, что не соглашался на персональную выставку работ при жизни. Ну, зато выставку сделали после его смерти - и получается против воли! - жить не давали, но хоронить и потом чествовать очень любили.

Снова Э. Кузнецов, "Медведь летит, хвостом вертит":

"Как много переменилось за немногие пятнадцать или двадцать лет! Тогда их, художников детской книги, было в Ленинграде не менее двух десятков. Это если считать только самых интересных - и старших, и младших. Сейчас от них осталось не более полудюжины. Остальных разметала безжалостная жизнь. Кто сгинул в лагерях, кто погиб на фронте или в блокадном Ленингра­де, кто перебрался в Москву, а кто и вообще забросил это неблагодарное за­нятие. Бывшим молодым, оказавшимся когда-то под крылом Лебедева, было уже под пятьдесят, и они были последние из когорты славных. Приходили и после них, и продолжали приходить, но ни одного из них нельзя было по­ставить рядом с теми. Ленинградская книжная графика для детей стала как обмелевшее озеро, когда вода ушла и последние рыбы бьются в вонючем иле. Уцелевшие выживали как могли. Трезвый и практичный Пахомов остано­вился (как в воду глядел) ещё до войны. Всё, что он делал дальше, - это было медленное иссыхание его громадного таланта живописца и рисовальщи­ка. Чарушин, первый и лучший, самой судьбой назначенный анималист, уда­рился в размножение сентиментальных зверюшек. Курдов стал почти неот­личим от своих подражателей. Конашевич, их старший товарищ, можно сказать, ветеран, исхитрялся изо всех сил, чтобы как-то скрыть и пригасить свою фантазию, свой редкий декоративный дар, рисуя скучные бытовые кар­тинки.

Лебедев же, который, кстати, тоже вскоре вернулся из Москвы в Ленин­град, - с Лебедевым обстояло хуже всего. Он сломался. Он сломался рань­ше всех, сразу после 1936 года, когда другие ещё надеялись выкрутиться, славировать, сохранить себя. Испуг вошёл в этого сильного и ироничного че­ловека. С тех пор он изготовлял свои чисто выделанные картинки, ничего общего не имевшие с былым Лебедевым. Видно было, что он по-прежнему мастер, владеющий делом, но всё было безжизненно и слащаво - даже его чудная живопись, которая, казалось бы, не зависела от придирок издательс­кого редактора. Теперь это был усталый, стареющий на глазах человек. Свои иллюстрации он тянул так, как лошадь тянет опостылевшую лямку. Он всё больше замыкался в своей мастерской на улице Белинского и допускал в свое нелюдимство лишь немногих друзей и учеников".

В третьем зале выставки работ не много. В основном там серия физкультурниц, которая и погубила Лебедева. Из вступительной статьи:

"Пожалуй, наиболее значительным произведением Лебедева, посвященным эпохе тридцатых годов, стала серия акварельных портретов, получивших название «Девушки с букетом» (1933) с изображением ленинградских горожанок-спортсменок, сдавших нормы ГТО (Готов к труду и обороне). «Девушки с букетами», возможно, вопреки первоначальному замыслу, являются обобщением многочис­ленных наблюдений Лебедева, его беспощадно-ироническим приговором совре­менному герою. Здесь кроется причина длительного замалчивания серии, которая не появлялась на выставках и не репродуцировалась до начала 1970-х годов".

"Скромные физкультурницы, победившие в массовом забеге и награжден­ные букетами и лентами, послужили художнику образцовыми моделями для создания триумфального образа бывшей героини «Панели революции». Нес­мотря на парадность как будто «официального» изображения и внешние отли­чия, генезис «Девушки с букетом» не вызывает сомнений. Лебедев подвел итог своим размышлениям на тему «нового человека» и сделал это с характерной для него жесткой и нелицеприятной откровенностью.

Подобного отношения власть не потерпела. Нападение на художника в печати было исполнено с поистине изуверским пониманием природы дарования Лебедева, который всегда гордился своим безупречным мастерством, своим владением под­линно высоким ремеслом. Именно в этом умении было публично отказано при­знанному учителю молодого поколения. Пережитое унижение пагубно отрази­лось на дальнейшем творчестве художника. Искусство Лебедева изменилось и больше никогда не достигало былой высоты".

По иллюстрациям Лебедева к Маршаку, особенно если взять одно произведение, проиллюстрированное в 20-30-е годы, и в 40-50-е, хорошо видно, как изменился художник. Вот хотя бы не раз упоминавшаяся девочка из "Усатого-полосатого": 1930 и 1948 г. Наглядно, правда?

Яговцева Марина Геннадьевна

21.12.2015

Содержание

Обращение к читателю.

Биография художника.

5. Ранний период в жизни художника.

7. Главный период в жизни художника.

9. Поздний период в жизни художника.

10. Заключительный вывод.

Дорогой читатель!

Прочитав несколько заметок о Великом русском художнике Владимире Лебедеве, я узнала, какой это был художник. Если Вам интересно о нём узнать, но у Вас немного времени, рекомендую Вам прочитать мой реферат. В реферате я Вам расскажу о биографии, творчестве и о картинах Владимира Лебедева. У него была не очень простая жизнь. Поначалу большую часть его картин осуждали, но он старался не слушать отрицательную критику, он просто продолжал заниматься любимым делом. Больше всего он любил рисовать плакаты и иллюстрации к детским книжкам, содержание некоторых из них он сочинял сам.

Если Вас заинтересовала моя заметка, то продолжайте читать мой реферат.

Приятного чтения!

Биография художника.

Лебедев Владимир Васильевич родился в 1891 году. Это был русский живописец, график, признанный мастер плаката, мастер книжной и журнальной иллюстрации, основатель ленинградской школы книжной графики. С самых юных лет он увлекался рисованием. Любил изображать битвы рыцарей, скачущих лошадей, сухопутные и морские батальоны. Наблюдательность и цепкость живого формировались ещё в детстве. Затем окончил несколько художественных школ, в которых он научился рисовать животных и научился живописи, скульптуре и графике. После окончания учёбы стал рисовать для советских журналов.

В 1921 году Лебедев нашёл удачную возможность для развития своего таланта в русле оформления детской книги. Его книжки-картинки с текстами С.Я.Маршака, а иногда и со своими рассказами стали печататься по всему Советскому союзу. Иллюстрации Владимира Лебедева к детским книжкам принадлежали к числу лучших и добились успеха у большей половины страны.

Главная творческая особенность, характеризующая Лебедева и выделяющая его из среды других мастеров книжной графики – это конкретность и жизненная достоверность изображения. Лебедев стремился внести в иллюстрацию к детской книге, не стилизацию живого, а естественное наблюдение реальной натуры. Владимир Лебедев вкладывал в свои рисунки весь свой накопленный опыт художника – реалиста, пристально изучившего окружающую среду. Он обладал разносторонними профессиональными знаниями, которые он приобретал с опытом. Лебедев любил наблюдать за спортсменами, танцовщицами и циркачами, трудовые процессы человека вдохновляли художника, он мог наблюдать за ними часами, а потом передавать это всё в картины. Владимир Лебедев сам был спортсменом, он увлекался боксом. До революции он был чемпионом в своём весе, но потом он прекратил заниматься боксом, но не закончил со спортом, он начал рисовать спортсменов, его это очень увлекало. Работая, в Детгизе он уже обладал немалым опытом творческой жизни. Во время работы он уже был признанным мастером акварели, станкового рисунка, журнальной графики и политического плаката.

В 1930 году Владимир Васильевич Лебедев считался лучшим советским графиком. Лебедев любил, то чем занимался, поэтому он работал ежедневно, стараясь не делать выходных. С раннего утра он рисовал с натуры (к нему приходила натурщица, либо он рисовал натюрморты), затем он усердно трудился над иллюстрациями книг, потом он шёл в редакцию, где очень тщательно просматривал работы своих учеников. Он был очень серьёзным учителем, но его ученики уважали своего учителя.

Лебедев всегда одевался старательно, обдуманно и красиво. В 1941-1945 годы во время Великой Отечественной войны он даже говорил «Мне жалко вещи, гибнущие в блокадном Ленинграде, больше, чем людей». Это заявление всех очень удивило. И поэтому Лебедев завёл альбом, в котором рисовал все «сокровища», которые оставались в ленинградских квартирах.

Лебедев был шикарным художником, но, некоторые люди утверждали обратное. Они любили говорить о неудачах Лебедева, например, то, что ему не удалась станковая живопись. Но Владимир Лебедев шёл по жизни великолепным, свободным художником, который шагает своей дорогой, вдумчиво слушаясь самого себя, капризничая и дуря.

19 век – был веком «золотой» книжки-картинки. Имя художника не скрывалось, наряду с фамилией технического редактора, а красовалось на обложке, рядом с фамилией писателя.

Ранний период в жизни художника «Плакатное искусство»

1920 – 1930 годы.

В 1920-1921 годах Лебедев был заместителем заведующего плакатным отделом. Революционные события были просветлением в творческой жизни Лебедева. После Революции он стал более наблюдательным, открыл для себя новые стили в графики и живописи. Гравирую плакаты и, раскрашивая их о руки, Лебедев решил оформлять плакаты в русском народном стиле – лубок. (Лубок – это вид графики, изображение с подписью, которое отличается своей простотой и доступностью).

Весной 1921 года в пустых витринах Ленинграда появились яркие, стильные и привлекательные плакаты. Затем и Московские витрины стали заполняться его плакатами. Плакаты Владимира Лебедева были смешными, схематичными и простыми, но они привлекали внимание огромного количества людей.

Плакаты были 2-х типов. Одни гравировались на линолеуме, и окрашивалась лишь только их часть.

Другие рисовались на бумаге специальной краской, которую трудно было стереть (в её основу входил клей). В этих плакатах Лебедев добивался ещё большего упрощения, но плакаты были понятны и на них всего хватало.

Владимир Лебедев рисовал уверенно, быстро. Люди думали, что он знает все технические трудности искусства, но Лебедев понимал, что всё новое, что он узнавал, было от того, что каждый раз, когда он начинал рисовать ему приходили всё новые и новые задумки, и он мечтал их воплотить в картины.

Не все плакатные образы были сатирическими. Сколько у него было сатирических плакатов, столько же было и плакатов героического типа. Напомню, Лебедеву нравилось рисовать рабочих, но они были изображены просто из геометрических фигур.

Главный период «Иллюстрация к детской книге» и «Женские портреты»

1921-1967 годы.

Дружба с художниками-ровесниками во многом повлияла на искусство в 1921 году. Друзья-художники составляли для него необходимую художественную среду, в которой нуждается каждый художник, любящий своё дело. Владимир Лебедев в 20-30–ые годы был увлечён Пикассо, позже Ренуаром и Мане. Во многих женских портретах, (например: «Танцовщица», «Девушка с кувшином») ему помогала его вторая жена, которая была солисткой Большого театра, она создала народный ансамбль «Берёзка», и послужила моделью для графической серии «Танцовщица».

Натурщицей для картины «Ада Сергеевна Лазо» была его 3-я и последняя жена Ада Сергеевна Лазо. Это была писательница и редактор Детгиза.

В 1920–30–х годах Владимир Лебедев нашёл удачную возможность проявления своего творчества в иллюстрации к детской книге, тексты которых писал Маршак, а иногда и сам Лебедев создавал детские книжки, со своими рассказами и иллюстрациями. Я уже говорила, что его книги были очень популярны не только в Ленинграде, но ещё и во всём Советском союзе. Детские иллюстрации, к книгам оформленные в эти года принадлежат периоду расцвета жизни художника, они отражают эволюцию манеры и характера картин Лебедева. Его расцвет был выражен не только в иллюстрациях, но и в женских портретах, начинал он с самых простых, заканчивая трудными портретами, в которых были прописаны все самые мелкие частицы.

Поздний период в жизни художника. 1957-1967 годы.

1957-1967 годы Лебедев создавал немного натюрмортов. Причиной того был уже зрелый возраст. Но всё же Владимир Лебедев не останавливался в искусстве. Он не появлялся публично, встречался лишь со своими близкими друзьями. Лебедев с начала 1920-х годов и до конца своей жизни рисовал иллюстрации к детским книжкам и женские портреты. Это была его неотъемлемая часть жизни, он не мог жить без этого. С возрастом люди стали всё больше и больше восхищаться им, но находились и люди, которым не приходилось его творчество.

Своевременно у него менялась манера рисования, становятся многообразнее картины. К концу жизни художник всё чаще использует воздушные расплывы чёрной акварели, погружая своих героев в определённую среду, не интересовавшую никого, но благодаря каким-то небольшим штрихам, картины выходят на высокий уровень.

Рисунки Владимира Лебедева были лишены конкретного сюжета, но в них не было потеряно главной мысли.

Заключительный вывод.

Я прочитала очень много заметок о Владимире Лебедеве в интернете, я открыла для себя очень много знаний и сейчас хочу написать несколько главных мыслей о художнике Владимире Лебедеве.

Владимир Лебедев с самых юных лет увлекался рисованием.

Он рисовал природу не стилизованную, а какая она есть, только в упрощённом виде.

Лебедев любил рисовать спортсменов и рабочих людей, он любил изображать их на своих плакатах.

Всю свою жизнь он посвятил иллюстрацией к детской книге и женским портретам.

Владимир Лебедев создал множество графических работ, которые стали классикой советского искусства.

Не всем художественным критикам нравились работы Лебедева.

Владимир Лебедев – гениальный, известный, могущественный художник, который шагает своей дорогой, обращая внимания только на свои капризы.